Убойная примета

– Ну раз нет, вписывай и его понятым. И знаешь что? Изымай документы отдельным протоколом, сейчас следаку позвоню, заберем всю машину. Вдруг там какие следы. И шины твои проверим.

Аккуратно изъятый по всем правилам и упакованный проездной Лизы Кошелев лично, с благословения следователя, отнес в криминалистическую лабораторию, где настойчиво, раза четыре, попросил эксперта достать все, что только будет возможно, а именно – отпечатки пальцев.

– Эдик, – с сомнением сказал эксперт, – очень… не уверен. Я посмотрю, конечно…

– Это по «серии».

– Грязный, видишь, какой.

– Вижу. Мы еще машину вам пригоним.

– Да с машиной попроще, чем с этим. Ладно, оставляй.

Сразу после криминалиста оперативник пошел в кабинет, где, порывшись в своем сейфе, достал две внушительные папки и спросил у Постовенцева, опрашивающего заявителя:

– Начальник у себя?

– Вроде. Что, дела запросил?

– Нет, сам хочу показать.

– А… – И Максим утратил интерес к Кошелеву.

А тот, захватив со стола еще и свой блокнотик, отправился к начальнику розыска.

Эдик Кошелев всегда был очень обстоятельным. Это качество граничило с занудством и мешало ему знакомиться с новыми людьми, находиться в компаниях, заводить друзей. В работе это очень часто вынуждало Эдика задерживаться много дольше положенного, выполнять то, что другие успевали в течение дня, на выходных. Но обстоятельность имела и обратную сторону – все, за что он ни брался, исполнялось на двести процентов. Но даже то, что об этой обстоятельности был в курсе весь уголовный розыск, Газиев глазам своим не поверил, когда Кошелев положил ему на стол два огромных тома и сказал:

– Это наработки по «серии». Я кое-что нашел.

– Эдик, что это? – Газиев потянул к себе первый том, пролистал и посмотрел на своего сотрудника еще раз. – Что ты нашел?

– Сейчас буду объяснять.

– Так… а это терпит?

Кошелев пожал плечами.

– «Серия» продолжается девять лет. Наверное, терпит.

– Давай через два часа? И если это «серия», наверное, ребят надо позвать? Или, – Газиев вспомнил периодические всплески идей о причастности к убийствам сотрудников, – ты только мне хочешь показать?

– Можно и с ребятами. Если сбивать не будут.

– Скажу, чтоб молчали. – Хоть начальник розыска и не допускал мысли, что под его подчинением работает убийца, но ему стало поспокойнее. – Тогда здесь же в 16:00, и к кабинету, скажи, чтобы пришли.

В 16:00 собрались все работавшие по «серии» оперативники, за исключением дежурившего Ковтуновского. Но от него и толку было не слишком много, поэтому его выезда на происшествие никто не заметил. Сотрудники расположились полукругом за самым большим столом и приготовились оценивать «сыщицкую работу» Эдика Кошелева.

А работу, помимо осмотров, схем, анализов, опросов и тому подобного, Кошелев проделал гигантскую.

Он запросил сведения о судимости на всех мужчин половозрелого возраста близлежащих населенных пунктов; отобрал всех, совершавших преступления против личности, и отдельно – всех, совершивших убийства, причинения тяжких телесных повреждений, а также преступления против половой свободы и неприкосновенности. Но и на этом Эдик не остановился. По всем личностям, осужденным за указанные преступления, он запросил копии приговоров.

Газиев с изумлением листал приговоры, полученные не только из местных судов, но и из Астраханской, Белгородской, Кировской областей, из Уфы, из ЯНАО, из Краснодарского края – конца этой географии не было. Отдельным блоком шли запросы во все города и веси о преступлениях за последние двадцать лет со схожей окраской и ответы на них, тоже с копиями принятых процессуальных решений. На каждого фигуранта – адресная справка, рапорт участкового того округа, куда преступник отправлялся после отбытия наказания. Как у оперативника хватало времени с учетом его текущей нагрузки, Газиев не понимал.

– И что я нашел в итоге, – заключил Кошелев. – Только девять человек совершили за последние годы преступления, схожие с нашей «серией», и вышли на свободу раньше, чем «серия» началась в нашем районе. В других регионах сходные «серии» либо отсутствуют, либо по ним уже отбывают наказание преступники. Из девяти человек трое скончались в период времени с 2000 по 2003 год, двое снова попали в места лишения свободы и отбывают наказания по сей день, один служит батюшкой в храме под Смоленском, места проживания не покидает и участковым характеризуется положительно…

– Шибануться, – не удержался Джалимов. – Если нас так обяжут по всем преступлениям работать, я пойду в оркестр. Эдик, никому больше эти талмуды не показывай.

– Батюшкой в храме? – Глаза Постовенцева становились все шире.

Кошелев спокойно продолжал: