Убойная стрела Амура

Прилегающая территория пестрела нарядами отдыхающих. Дорожка к озеру и обратно казалась весьма оживленной. С теннисного корта раздавались профессиональные вопли. От главных ворот доносилось ржание лошадей и разного рода повизгивания. Новички продолжали осваивать приемы верховой езды. Вот неугомонное племя! Даже длительные экскурсии нипочем. По пути к флигелю Ляна еще пыталась говорить о совести, но окончательно потеряла дар речи, когда я доверительно поведала ей о срочной необходимости провести несанкционированный обыск у Ивана и Анастасии. Разумеется, в их отсутствие. С наличием у меня зачатков совести это предложение плохо сочеталось. Я не преминула пойти дальше – не мешало бы наведаться и к Веронике, а заодно и к народному умельцу Киселю, для которого изготовить дубликат любого ключа – плевое дело. В свою очередь, Наталью интересовало помещение, занимаемое дворецким с супругой. Мухатская не успевала на всех шыкать, призывая к соблюдению конспирации. Мы с Наташкой, соскакивая с дорожки, ухитрялись кружить вокруг окончательно одуревшей Лянки, стараясь увернуться от щипков ясновидящей. Умолкли только после того, как она за нашу излишнюю болтливость предсказала нам грядущую беспокойную ночь в кладовой. Еще накаркает!

Часть четвертая

ЭСЭМЭСКА ИЗ XVIII СТОЛЕТИЯ

1

Ужин у Ольги Леонтьевны прошел в молчании до момента замечания Мухатской о негостеприимности директрисы, которая, по ее мнению, вполне могла бы поставить раскладушку для своей сотрудницы у себя в апартаментах. Хотя бы на кухне. Наташка тут же заметила, что ясновидящая перекроет там свободу передвижения. Впрочем, если влезть с головой в открытую дверцу холодильника…

– Между прочим, я могла бы спать и на диване, – с обидой заметила Таисия.

– Это невозможно, – отрезала Ляна, в то время как сама Ольга мучилась в поисках подходящего довода для отказа. – К Ольге могут вломиться в любое время. Будет трудно объяснить твое присутствие в ее приемной. Факт твоего временного исчезновения особо не разглашался. А посвященным в это дело разъяснено, что ты была в краткосрочной служебной командировке – в астрале, где немножко загуляла. – Наташка тут же предложила ясновидящей прогуляться туда снова.

Коньяк постепенно развязывал языки. Кроме моего. Несмотря на нелюбовь к крепким спиртным напиткам, мне пришлось выпить полагающуюся дозу, ибо совершенно не устраивали замечания из категории «ты нас уважаешь?». Я с тоской поглядывала на тот самый диванчик, который уже пыталась зафрахтовать для ночного похода по пророческим сновидениям Мухатская. С трудом сбросила с себя дрему и, еле ворочая языком, выдала:

– Товарищи!!!

Разговор за столом сразу стих. Все с интересом уставились на меня. Я задумалась, вспоминая, что именно хотела сказать – имеется в виду в первую очередь, и продолжила:

– Господа!.. То есть, если хотите, дамы! Не стоит бороться за свободу Ольгиного дивана. Нам всем предстоит бессонная ночь. Нужны крепкие веревки, рабочие перчатки с фонариками и галошами… Нет. Это во вторую очередь. А в первую… Оль, у тебя есть телефон уволенного тобой зама? Господина, который, боюсь, уже нам не товарищ – Горбенко.

– Где-то был записан… – Ольгино лицо выражало сомнение в моей адекватности. – Зачем он тебе? Я сама с ним разберусь.

– Неужели вас не волнует причина, по которой он не принял приглашение на открытие? – Я обвела всех скорбным взглядом. – Помнится, Горбенко не держал зла за свое увольнение.

– Ну, хорошо. Только нельзя ли отложить это до утра?

– Можно. – Я тяжело вздохнула. – Все равно он не ответит. Ни вчера, ни сегодня, ни завтра.

– Ирке больше не наливать, – забеспокоилась Наташка. – Не надо было вообще принуждать ее. Она только «Бейлиз» способна тянуть наперстками. Хотя и без ограничителя.

Я благодарно улыбнулась подруге и перебралась на диван, не заметив, как Ольга исчезла из-за стола. Но отдохнуть под мирные переговоры оставшихся мне удалось всего минут пятнадцать-двадцать. А всему виной Ольгин крик из спальни. Разве можно разговаривать так по мобильнику? Сама оглохнешь.