Ученик

— Здравствуй, отец. Это Ромул, он паладин и мой наставник. Учит меня обращению с полуторным мечом.

— Забавно. Ты же вроде работаешь в библиотеке академии. Да и господин паладин является подданным совсем другого короля.

— Архимаг Рупен в курсе и он дал добро. Мы с ним отправились в небольшое путешествие по королевству и после того, как посетили Турай, отправились в Негоссу, где и встретились с Ромулом. Если бы не он меня бы прирезали ещё там.

— Однако. Я думал у меня на службе весело, а оказывается ты развлекаешься гораздо серьёзней, чем вся королевская гвардия, вместе взятая. Позже расскажешь мне всё в подробностях. Ну а пока необходимо закончить с этим вопросом.

Ромул вы не против дружеского поединка? Должен же я убедиться в вашей компетенции, как учителя.

— Не имею ничего против. Скрестить клинок с легендой для меня честь. — ответил паладин и взял свой меч в руки.

Отец лишь кивнул ему на эти слова и неуловимым движением достал свои парные клинки. Дождавшись ответного кивка он без долгих реверансов и прощупывания противника, начал наносить удар за ударом. Паладин же лишь оборонялся, даже не пытаясь атаковать и перехватить инициативу. Так продолжалось около пары минут, что для боя с такими тяжёлыми железяками было немало, учитывая бешеный темп и частоту ударов, которые возрастали с каждой секундой.

Ромулу приходилось несладко, отбиваться одним полуторником без щита или хотя бы кинжала во второй руке, против мастера парных клинков было тяжело. Но паладин держался и не подавал признаков усталости в отличии от Карина, который не растерял своего мастерства, но вернуть прежнюю физическую форму так до конца и не смог.

В итоге бой затянулся на пять минут, по истечении которых отец разорвал дистанцию и был вынужден признать, что его соперник является достойным противником и будет прекрасным наставником для его сына. Оба воина тяжело дышали и обливались потом, но были довольны. Особенно Ромул, который достойно сражался против, по настоящему, легендарного среди воинской касты, человека.

Короче они нашли общий язык, а уж когда служанка принесла крепкую кедровую настойку, эти воины отослали меня заниматься своими магическими делами. Ну а сами пили до утра, вспоминая павших товарищей и распевая похабные солдатские песенки.

Глава 18

Рассвет встречаю с радостной улыбкой,Ночь эту пережил я — вот нешуточный успех,Ведь жизнь, порой, становится невероятно зыбкой,

Не даст забыть об этом, пополам разорванный доспех.Нас было десять — бравых паладинов,Выпускники, соратники и лучшие друзья,Кровь горяча, мы думали непобедимы,Да и сказал наставник — вам без вызовов нельзя.И вот собрались, выбрали заданье,Всего-то нежить упокоить — легкотня,

И началось всё с очищенья заклинанья,Но не успели до конца, мы, светового дня.Лишь солнце испарилось, скрылось за горами,Раздался жуткий вой — беда! Похоже это лич!Хотел я крикнуть братьям, но не смог, вращая лишь глазами,Всё тело охватил вдруг леденящий паралич.Один тогда остался я, доживший до рассвета,

Друзья погибли, только в памяти живут,Дают мне силы жить, служить на благо света,С тоски завыть, всё бросить не дадут.Ромул Устург — паладин ордена Святой Аллирии. 16989 год.

Следующий день был особенным. Так как наступила осень и это означало начало нового учебного года. Идти мне, на данное мероприятие, пришлось в компании двух хмурых мужиков, морщащихся от любого громкого звука. Их посиделки затянулись, так что они не выспались, как и наши соседи. Которые настолько осерчали к рассвету, что кто-то из них вызвал стражу, пожаловавшись на беспорядки.

Я проснулся в тот момент, когда отец вместе с Ромулом материли стражников, а те боялись лишний раз вздохнуть, понимая кому решили помешать отдыхать. С балкона было прекрасно видно происходящее внизу, так как улица прекрасно освещалась ночью, да и у стражи были светильники.

Видя такой бардак на улицу выбежал сосед, полный мужик с огромным пузом, одетый в подобие пижамы.

— Что вы смотрите на них остолопы! Арестуйте этих пьяниц! А то развелось всякой рвани, мешают приличным людям отдыхать! — мужик видимо совсем дошёл до ручки и кричал, брызгая слюной.