Ученица придворного алхимика

— Семья и есть щит для каждого человека, Алоиза. Подумай. Ты сможешь достичь небывалых высот в деле своей жизни вместо того, чтобы маяться здесь, прислуживая грязным интересам короны. Ты привязалась к принцессе. Но это лишь мираж. Я не хочу тебе зла.

— Я сама выберу, что для меня лучше!

— Не желаю слышать, как ты поднимаешь на меня голос, — снова поджала губы Хексия. — Ты молода. И я даю тебе совет.

Вдруг в дверь постучали: пришло время аудиенции. Принцесса даже отправила за мной сопровождающего пажа, на чей локоть я смогла опереться. Хексия прервала разговор, но посмотрела на меня со значением. Она и Талаэр предлагали довести меня до покоев Эльвины, но я отказалась. Невыносимо ощущать себя немощной. И хотелось поговорить с подругой один на один.

По пути все придворные любопытно на меня косились. Не иначе, разнообразные слухи уже успели облететь весь дворец. Стражники уважительно пропустили меня в королевское крыло. А фрейлины принцессы с легким поклоном открыли дверь, но не в личную комнату Эльвины, а в богато украшенную гостиную — место, где Ее Высочество принимала официальных посетителей.

Я не знала, какой будет наша встреча, и всю дорогу прокручивала в голове, как же теперь себя вести. Будто со смертью Исы все изменилось. Нет, все изменилось даже раньше, когда я поняла, что у такой замечательной и доброй подруги есть от меня тяжелые секреты. Остались ли мы друзьями? Или все было фарсом, игрой, чтобы я доверилась, и Эльвина могла добиться своих целей? Какая она на самом деле?

Но Эльвина решила показать мне свое отношение сразу. Когда двери распахнулись, она сидела у чайного столика в высоком кресле, очень похожем на трон, а для ее посетительницы, то есть меня, стул был выбран поскромнее и пониже, хотя и с мягкой обивкой. Но гораздо более красноречивым был вид Ее Высочества. Передо мной сидела совершенно не та девушка, которую я знала.

Принцесса была облачена в тяжелое платье из бордового бархата с золотой вышивкой, делающее ее гораздо старше и величественнее. Кокетливые кудри исчезли: волосы были убраны в высокую прическу под золотую сетку с жемчугом. Аквамариновые глаза холодно и внимательно сияли на бледном спокойном лице. А губы были окрашены в цвет темной крови. При моем приближении принцесса переложила ногу на ногу, потянулась к золотому кубку, стоявшему возле ее подлокотника, и сделала уверенный глоток. На ее руках, шее и в ушах засверкали крупные рубины. От Ее Высочества Эльвины Ардарийской исходили волны роскошной строгости и королевского достоинства. А нежная, милая и жизнерадостная девушка с ребяческим характером в светлых скромных платьицах растаяла без следа, будто ее никогда не существовало.

Я низко поклонилась, признавая высокий статус собеседницы, и присела на краешек приготовленного для меня стула, когда грациозным кивком мне разрешили это сделать. Эльвина снова пригубила вино, пока я разглядывала ее и моргала, силясь прогнать наваждение. Наконец, принцесса заговорила, но голос ее был холодным, как лед:

— Я пригласила тебя, Алоиза Граден, чтобы поговорить, — тут Ее Высочество сделала паузу, а затем ее лицо дрогнуло и приобрело растерянное, беспомощное выражение. — Но я не знаю, с чего начать, — уже теплее и доверительнее закончила она, и сквозь чужую властительницу вдруг проступила моя подруга. Я не могла понять таких перемен. Что это? Какое-то заклятие?

— Вы можете говорить, что сочтете нужным, Ваше Высочество, я все выслушаю, — тем не менее, благообразно ответила я, не зная, как себя вести.

— Тогда посмотри на меня, — принцесса вскинула подбородок, — Я хотела, чтобы ты увидела меня той, кем я являюсь на самом деле.

— Да, теперь я вижу, — выдавила я. Сердце рухнуло вниз.

— Моя мать-королева умерла при родах, — начала Эльвина, скрестив руки на коленях. Я заметила, что она царапает ткань пальцами. Моя подруга любила в минуты волнения теребить юбки. — Сложно поверить в то, что в королевском браке может быть что-то кроме расчета, но отец любил свою жену. И когда остался один, с дочерью на руках, то не знал, как поступить. Я не могла стать наследником, а он не желал жениться второй раз. В его глазах я была бесполезна для управления государством. Да он и не хотел забивать мне этим голову. Он убежден, что предназначение женщин — украшать жизнь мужчин и рожать детей.

Не думай, что отец не пытался заиметь сына. Но будто проклятье опустилось на его голову со смертью жены: я осталась его единственным ребенком. Кто знает, может быть, и карстские маги приложили руку к его бесплодию, — Эльвина зыркнула на меня, намекая, о ком говорит. — Однако когда мне исполнилось восемь, он окончательно потерял надежду и понял, что мне придется подыскивать подходящую партию, и что меня придется готовить к тому, чтобы стать королевой.