Полное крушение и атмосфера трагедии. Ель в снегу, запорошенная, как скелетик. Она жила, росла, а потом ее срубили и выбросили. У иного человека и в мыслях никогда ничего такого не было – разве можно лишать детишек радости? Художник одним только взглядом на дерево вступает в полемику с вековой общепринятой моралью «народных праздников»: дети вместе со взрослыми участвуют в наблюдении медленной смерти дерева, потом помогают выбрасывать его и не вспоминают о том, что оно было живым.