Удар & 1935.

Они порождают пустыню. «Бесплатный кофе слишком дорог для Вены»; Австрийская Благотворительная Лига просит о бразильском излишке, но находит, что он будет стоить три шиллинга и девять пенсов за фунт, даже если Бразилия ДАСТ им кофе вместо того, чтобы его уничтожить. Эта ситуация является прославлением и предметом хвалы для господ Нормана и Ротшильда. Это их сертификат производительности. Дитердинг, Герберт Лоренс, Даф Купер, Сарвази, Сиф, Де Вендель, Роберт Протот, братья Шнайдеры из Крезо и десять тысяч растолстевших банкиров проповедуют добродетели «ортодоксальной» экономики, поддержанной 500 шавками и титулованными подставными лицами, ждущими любого повода, чтобы выйти на поверхность. 

В Англии не будет никакой красной революции, Англичане будут продолжать терпеливо умирать - они будут продолжать это делать так же, как в течение 200 лет держались на прогрессивно уничижающей диете. Франция теряет свои хлеб и вино, после войны ее кофе пошел к черту. Немцы, которые никогда не питались заменителями (Ersatz), были вынуждены привыкать к ним во время войны и были благодарны за случайные передышки. 

Благонамеренные англичане уверяют меня, что они «не могут» лично «атаковать банки». Дуглас в течение семнадцати лет демонстрировал им, как не аннулировать банки. Свобода использовалась, чтобы камуфлировать почти любую форму глупости и позора. Местный плач по свободе (Рапалло) предназначен специально для того, чтобы иметь право оставлять туберкулы свободно плавающими в молоке. Клянусь Богом, что они просто перестанут держать коров, если не смогут иметь исконное право отравлять потребителей коровьего сока, что является скромным и интеллигентным желанием по сравнению с деятельностью современной коммерции в ее захвате английских и американских фуражных кормов. Учитывая миллионы, истраченные на медицинские исследования, мы находим, что биологи в борьбе против пеллагры[18] годами искали «лекарство, которое стоило бы дешевле, чем пища». 

Государство имеет кредит. «Точно так же как я имею кредит в Алберго Рапалло. Я мог бы есть там в течение трех месяцев без того, чтобы владельцы представляли мне счет или чувствовали какую-либо неловкость. Мне не нужно, чтобы обедать и ужинать, идти в банк Чиавари, занимать деньги и платить банковским ростовщикам по этим деньгам». 

В течение ста лет государства мало что сделали со своим кредитом кроме его саботирования, кроме его использования за меньшую, чем ту, что он имел, цену, кроме того, что они платили дань частным компаниям.  

Правительство загипнотизированных кроликов не могло повести себя с большим идиотизмом, и в конце концов нет большей измены народу, чем эта. 

Все это известно, все это было тысячу раз известно. Это было известно Джексону[19]

и Ван Берену. Американская Гражданская война отложила знание в дальний ящик. Американцы заплатили за свободу негров не только своей кровью (миллион убитых), но также — смертью знания. Америка заплатила потерей памяти, она вышла из Гражданской войны с чудовищной контузией и полной потерей культурного наследия, чего совершенно и пагубно для себя так и не осознала. Войну 1830-х нельзя найти в школьных учебниках. К Джексону относятся как к полоумному, жующему табак, или как к дешевому милитаристу, убившему пару индейцев, и завоевателю Нового Орлеана; Ван Берена либо чернят, либо вообще не вспоминают. Только ненормальные англичане когда-либо слышали об этих президентах. 

Не существует никакой системы интеркоммуникации. Так называемые светила американского интеллектуального мира проводят свои дни в заточении где-то в деревне и получают новости пятнадцать лет спустя, поблекшими и бесцветными. 

Интеллигенция, или ее часть, запоздалые марксисты, пытаются начать «единение», предполагая, что письмо — это предмет потребления (товар), а не система коммуникации; они не способны понять, что ценность напечатанной страницы зависит не от количества словесности, но от ее эффективности в качестве коммуникации. В расчет идут и скорость и ясность; достоверность и точность. 

III 

В экономике нам нужно: 1. Упрощение терминологии; 2. Артикуляция терминологии («различение корня от ветви»). 

Нам нужно: 3. Больше терпимости в отношении годящихся движений; 4. Настоятельно ковать коренные идеи. 

Благосостояние происходит от обмена; высокий Уровень жизни происходит от обмена товарами; монетная система, банковская система, которая саботирует обмен и препятствует ей, является злом. Те, кто её поддерживают, — враги народа.  

И дня не проходит, чтобы я не наткнулся на страницы, глупые по причине отсутствия в них элементарных диссоциаций, которые я уже продемонстрировал в моих «АВС»[20]. 

Четыре вещи необходимы в любой современной или цивилизованной экономической системе: 

1) рабочий; 2) продукт; 3) средства транспортирования; и 4) средства инкассации денег. 

Неадекватная  монетизация создала из полей, прилегающих друг к другу, «недоступные острова»; она создала барьеры между садом и заводом.