Удар, ещё удар!

— Вот и порядок, — подвел черту в документах приемщик. — У вас что с собою, ящики или мешки? Не понимаете? Во что, я спрашиваю, будете дефицит со своей машины снимать. У НАС МАШИНА СТОИТ В РЕМОНТЕ. А ЧАСТИ ПОВЫШЕННОГО СПРОСА ВЛАДЕЛЕЦ ДОЛЖЕН УВЕЗТИ ДОМОЙ, ЧТОБЫ НАШ ПЕРСОНАЛ НЕ РАЗВОРОВАЛ.

Тогда по телефону я вызвал верного друга Кудряшова. Мы сняли с «Нивы» и перенесли в его «Жигули»: прикуриватель, все пепельницы, заголовники, щетки стеклоочистителя, щетки с фар, крышку бензобака, зеркала наружные и внутренние, бачки омывателя стекол с моторами, домкрат, насос, заводную ручку, инструмент, переносную лампу. И язвительный Кудряшов сказал:

— Хорошо бы, конечно, унести домой для безопасности всю машину, но она как раз прибыла в ремонт.

Да, баста, сделано было дело. И мы, раздавленные идиотизмом и тяготами одного из истекших почти ста дней, поднялись на второй этаж — выпить в буфете кефира. И ах — притупление наблюдательности! Нам бы бежать из полупустого буфета, увидев, сколь остолбенело сидят за столами люди в рабочих комбинезонах, а мы вошли, мы — чудовищно! — осмелились купить две бутылки кефира и два марципана. Тут взорвался один стул. Сапсаном со скалы с него слетел… кто? Да, директор станции Птитченко. Отец солдатам, он сидел здесь и надзирал за культурой поглощения пищи рабочими. Один глаз товарища Птитченко жег нас, другой — сверлил.

— Я потом, — зловеще сказал он буфетчице, — отдельно разберусь с вами, почему вы в неустановленное время продали посторонним еду. А вы, — повернулся он к нам, — вы не видели в коридоре табло с поминутной регламентацией работы буфета? Вы не вникли, что в эти минуты кормятся только рабочие?

Да. конечно, разумно было бы поступить опять по цитате из Валентина Катаева. Но сталь и капрон нервов давно уже стали паклей, и, затрясшись, я проорал:

— Птитченко! Я смертельно устал от задергивающих табло, жуликоватости, неотесанности и самодурства. Я кефира хочу и плевать хочу!

По дороге домой я спросил сердечного друга Кудряшова:

— Как ты думаешь, в какой форме выразится гнев Птитченко на меня? Велит он сжечь мою машину или сгноить?

— Я бы распорядился сгноить, — ответил рачительный Кудряшов. — При сгнаивании получается больше продуктов вторичной полезности.

* * *

Машину я получил через полтора месяца. Сделали ее хорошо. За воротами станции я одевал машину в дефициты, спасенные от раскрадывания методом вывоза.

— Вот вы и отмучились. — сказал вышедший помахать мне рукой инженер-приемщик.

— Наполовину, — сказал я. пытаясь поставить на место бачок омывателя, но вместо кронштейна находя пустоту.

— Что такое? — встревожился мой приемщик. — Вы разве не увозили домой кронштейны?

— А разве и их надо было?

— Всенепременно! Судите сами: будь кронштейны обычными плоскими пластинами — тогда бы они не дефицит. А они — сложной конфигурации, буквой «Г».

* * *

— Сколько лет, сколько зим! — приветствовал меня инженер районного Госстраха Евлампиев. — Наверное, за страховым возмещением? Мол, прошло полгода, пора бы получить страховую сумму плюс за колесико? Так? И почти готово все, вы почти что в преддверии получения, вскорости сердечно поздравлю вас. Но хотелось бы еще один документ из ГАИ. Где было бы красноречиво написано: Моралевич не виноват, виноват Авдотьин.

— Да зачем вам такой документ? Вы все равно обязаны мне платить, прав я или виноват.

— Вон какой вы стали подкованный! Другие только после года беготни так подковываются, а вы за полгода. Но желательно все же документик из ГАИ.

Осточертев людям в ГАИ, я привез документик.

И теперь сошло на меня смирение. Я не получу ничего за колесико.

Да и в нем ли дело? Ведь даже если стадо коров забредает в реку — вода в реке теплей не становится.

* * *

Прошло полгода оголтелых мытарств, и страховка, хоть и в виде линяющей жар-птицы, все же далась мне в руки. Но: у вас был новенький автомобиль. Ремонт после тяжелой аварии никак его не украсил: там нарушены, отчего ослаблены и подвержены усиленной коррозии, заводские сварные швы, там истово приложена кувалда к кронштейну штанги поперечной устойчивости. Да и штангу эту, ввиду отсутствия новой на складах, выправляли отнюдь не игрой возле нее на арфе.

Словом, ВАШ АВТОМОБИЛЬ ПОТЕРЯЛ ЗНАЧИТЕЛЬНУЮ ЧАСТЬ ТОВАРНОЙ СТОИМОСТИ. ЕЕ СЛЕДУЕТ ВОЗМЕЩАТЬ ПОМИМО СТРАХОВКИ. ПОЭТОМУ. ЕСЛИ НЕТ ОТВЕТЧИКА. ЕСЛИ ВЫ САМИ, ПЕРЕПУТАВ РЫЧАГ СКОРОСТЕЙ С КОЛЕНОМ СИДЯЩЕЙ ПО ПРАВУЮ РУКУ ОТ ВОДИТЕЛЯ ГРАЖДАНКИ, ПЫТАЛИСЬ ПЕРЕКЛЮЧАТЬ КОЛЕНО. ОТЧЕГО НА ВСЕМ ХОДУ СВЕРЗИЛИСЬ С БУГРА-ПЛАТИТЬ ЗА УТЕРЮ ТОВАРНОЙ СТОИМОСТИ, ПОМИМО СТРАХОВКИ. ДОЛЖЕН ТОЖЕ ГОССТРАХ. НО ЕСЛИ ЕСТЬ ОТВЕТЧИК, В ДАННОМ СЛУЧАЕ АВДОТЬИН, — ЗА УТРАТУ ТОВАРНОЙ СТОИМОСТИ ПО СУДУ ДОЛЖЕН ПЛАТИТЬ ОТВЕТЧИК.

Заявление в суд по надлежащей форме мне сочинили в юрконсультации у Савеловского вокзала.