Удар по казино. Реальная история о шести студентах, которые обыграли Лас-Вегас на миллионы долларов.

Микки махнул рукой, откладывая ответ на более позднее время.

«Кевин, мы подсчитываем карты. Ты знаком с практикой?»

Кевин кивнул: «Я кое-что прочел о предмете».

«Хорошо, хорошо. Значит, ты должен был слышать о методе подсчета hi-lo,[10] так?»

Кевин снова кивнул. У него не было такой же фотографической памяти, как у некоторых ребят из МТИ, которых он знал, однако он запоминал все достаточно хорошо. Он знал, что метод hi-lo датировался 1962 годом, когда в свет вышел потрясающий бестселлер Эдварда Торпа «Побей дилера». Торп описал простой метод подсчета, который позволял игрокам приблизительно отслеживать число крупных карт, остающихся в «шу» несыгранными. Вместо того чтобы подсчитывать отдельные карты, игроки считали, исходя из унифицированного числа, вели счет игры. Это число прибавлялось каждый раз, когда из колоды сдавалась мелкая карта, и вычиталось каждый раз, когда на столе появлялась крупная карта. Чем больше была положительная величина счета игры, тем больше крупных карт оставалось в колоде, что давало игроку преимущество, подстегивало его увеличивать ставку. Когда счет игры становился отрицательным, игрок снижал ставку, ожидая, что проиграет большее число партий. В зависимости от первоначальной ставки и числа сыгранных партий, игрок был в состоянии воспользоваться преимуществом положительного счета при минимальных усилиях.

«Что ж, — сказал Микки, отходя от доски. — Ты также должен понимать, что стандартная методология подсчета hi-lo имеет несколько больших недостатков».

Кевин уже поразмыслил над этим после поездки в Атлантик-Сити.

«Я могу назвать два, — сказал он, желая произвести впечатление. Все в аудитории повернулись к нему (ему нравилось ощущение). — Преимущество в процентном соотношении настолько мало, что вам надо сделать огромную ставку, чтобы заработать настоящие деньги. И этот метод слишком легко засечь. Чтобы воспользоваться преимуществом подсчета крупных и мелких карт, вам надо самым резким образом повышать и опускать ставки. Они вас легко поймают, наблюдая, как вы ставите».

Даже Фишер, похоже, был потрясен. Губы Микки поползли назад, обнажая все его ужасные зубы.

«Мы разработали систему, которая снимает обе эти проблемы, — сказал он. — Мы хотим ударить по Вегасу, ударить крепко, и мы хотим, чтобы ты к нам присоединился».

Кевин оглядел всю тайную когорту молодых игроков в блэкджек. Когда это были всего лишь Мартинес и Фишер, дело представлялось темным, но контролируемым. Два гения-бунтаря, выкачивавших деньги из казино. Но теперь все было по-другому — организовано, рассчитано, собрано вместе харизматичным взрослым с плохими зубами и блестящей подготовкой.

«Не знаю, — сказал Кевин. — Это выглядит как-то нечисто».

«Нечисто? — вмешался Мартинес. — Мы борцы за свободу, Кевин. Мы высвобождаем деньги из рук угнетателей. Мы Робин Гуды, а казино — это шериф».

«И вы раздаете все деньги бедным, когда срываете их?» — не без издевки спросил Кевин.

«Мы отдаем большую часть в „Тояму“ в обмен на суши, — сказал Фишер. — А Кианна тратит остальное на обувь».

Кианна запустила в голову Фишера бумажным шариком. Потом она повернулась к Кевину и произнесла: «Серьезно, казино годами вытряхивали из людей деньги. Игры устроены так, чтобы давать заведению значительные преимущества. Всякий, у кого хватает тупости просто сесть и играть, платит за весь этот неон и все эти бесплатные напитки. Если кто-то и обманывает, так это корпорации, владеющие казино. Они устанавливают такие правила, чтобы всегда самим выигрывать».

«Почти всегда», — прибавил один из трех азиатов.

Кевин задумался над тем, что сказала Кианна: «Значит, у вас есть система, которая действительно работает?»

Микки кивнул, от чего его волосы пришли в полный беспорядок, и объяснил: «Блэкджек можно расколоть. В отличие почти от всего остального в казино, это игра с памятью. У нее есть прошлое (карты, которые уже сдали) и будущее (карты, которые еще будут сданы). Если ты умен, ты можешь воспользоваться этим, чтобы шансы оказались в твою пользу. Торп доказал это сорок лет назад. Мы следовали его примеру десятилетиями. И тут нет ничего незаконного. Ты можешь лично позвонить в Комитет по делам игорных заведений штата Невада».

Кевин все еще ощущал неловкость. Даже если это было законным, оно казалось неправильным. Но все же он чувствовал азарт, глубоко в душе, в том уголке его личности, который он, как правило, держал закрытым. Он знал, что отец никогда этого не одобрит. Но отец пробудет в Эквадоре еще два месяца. Ему и не надо знать.

«Что они могут сделать мне, — спросил Кевин, — если поймают?»

Микки пожал плечами, в третий раз вскидывая руками. Это была странная манера, одновременно царственная и шизоидная.

«Они могут попросить тебя уйти. И знаешь, что ты сделаешь? Ты встанешь и уйдешь. Потому что через дорогу есть другое казино. И еще одно через квартал. И еще одно — на речном судне, на Среднем Западе, и еще одно — в индейской резервации в Коннектикуте. Очень скоро казино будет в каждом городе на Земле. Созревшее для снятия урожая».