Удар током (СИ)

- Ну как же, роман “Суд идет”, повесть “Любимов”, была ещё статья за которую, собственно, его и Даниэля привлекли и осудили. Это, поверьте, интереснее, чем руководящая роль партии в борьбе советских людей с фашизмом по роману “Молодая гвардия” Фадеева. По прозе могу дать синопсис, если вам интересно, а стихи помню многих, вот послушайте Галича:

Быть бы мне поспокойней,

Не казаться, а быть!

Здесь мосты, словно кони -

По ночам на дыбы!

Здесь всегда по квадрату

На рассвете полки -

От Синода к Сенату,

Как четыре строки!

Все земные печали -

Были в этом краю…

Вот и платим молчаньем

За причастность свою!

Видать, я здорово его шокировал, преподаватель скомкано бросил:

- Дима, давайте как-нибудь после занятий побеседуем. Вижу, вам есть что мне сказать. Сильно озадачили меня, сильно, если не сказать больше.

Юрий Соломонович растерянно окинул взглядом странного ученика и направился в учительскую. Я смотрел на сгорбившуюся спину учителя, опустившиеся плечи и мне стало его жалко. С большой долей вероятности, допускаю, что жизнь здорово помяла питерского интеллигента в годы войны и после. Например, в 46-м, когда идеологическая послевоенная вакханалия Жданова вокруг имён Ахматовой и Зощенко, встряхнула литературные ряды Ленинграда. Забинков по возрасту тянет за пятьдесят годков, так что в те годы уже был зрелым студентом или педагогом. Ведь не спросишь, да и зачем, своих проблем что ли мало?

4. Время вперёд!

Я сидел на уроке истории. Смотрел в окно за которым через Фонтанку угрюмо возвышался шедевр Баженова - Михайловский замок. Мысленно был далеко в будущем, на нашем участке. Давно обещал Светлане сколотить скамейку из дерева. Заготовки появились, после того, как по мобильному пригласил верхолазов и хлопцы, вооружённые мотопилами срезали верхушки с неприлично высокой берёзы. Подталкивал страх, что когда-нибудь во время урагана великанша рухнет на теплицу или злополучный хозблок. Время пришло, и как раз за неделю до моей “командировки”, работа была исполнена быстро и качественно. Всего-то пять тысяч рублей. Уложились в полчаса и укатили на своём Мицубиси “Паджеро”. Спасибо, ребята, счастливого пути! И пятёрки не жалко, зато теперь имеется материал для садовой мебели. Расскажи кому сейчас, посыпятся вопросы: какой “мобильник”, как за пять тысяч, это же цена автомобиля “Волга”, а что за зверь “Паджеро”? Я ухмыльнулся.

- Петрушевский, встаньте пожалуйста, что смешного? - историчка воззрилась, гневно поблескивая ленноновскими очками-кругляшками. - Что я сейчас объясняла классу?

- На какой вопрос отвечать, Тамара Сергеевна?

- Давайте по порядку, я вас слушаю.

- Извольте, уважаемая Тамара Сергеевна. Я мысленно решал другие задачи, спровоцированные “воспоминаниями о будущем”. Был так увлечён, что ваше обращение пропустил мимо своего потока сознания. Будьте любезны, повторите суть вашего посыла к аудитории.

Класс ожил, послышались фырканья и смешки. Краем глаза заметил, как Сноб брезгливо поморщился. Чего он так меня ненавидит? А что будет после моего демарша по программе досрочного ухода из опротивевшей школы и её совдеповской системы обучения? Потерпи Сноб, и твоя покровительница Левина пусть подождёт, сюрпризы впереди.

- Опять ёрничаете? Я рассказывала классу, что восьмая пятилетка разрабатывалась исходя из директив двадцать третьего съезда КПСС, провозгласившего переход от административных к экономическим методам управления народным хозяйством, где и была выработана долгосрочная программа дальнейшего подъёма экономики страны. Петрушевский, а когда состоялся двадцать третий съезд?

- Точно не помню, но уверенно заявляю, что будущее поколение советских людей будет жить при коммунизме! Другими словами, на первое место ставится неуклонный рост благосостояния советского народа, а для этого, в свою очередь, требуется дальнейший подъём экономики страны, ровно то, о чём вы так убедительно сейчас рассказывали.

- С этим никто не спорит, но вы не ответили на мой вопрос. Вижу, что не знаете. Запомните, в 1966 году. Садитесь. Продолжим тему занятий и запишем “Основные вехи восьмой пятилетки”.

Мои мысли перекинулись на предстоящий концерт. У группы не было названия - обыкновенная самодеятельность, в которую я попал полтора года назад. За это время сносно научился отбивать ритм и солировать у микрофона, пригодилась вокальная практика нескольких лет в хоре Выборгского дома культуры. Теперь прежний опыт помноженный на новые знания, по моим прикидкам должен дать особенный результат. Помимо интереса к исполнению песен со сцены в актовом зале, нас объединяла тяга к западникам, мешало незнание английского языка, ведь все участники изучали французский. Сей факт мешал ставить в репертуар хиты из-за бугра, впрочем, не очень то и разрешали их исполнять.