Удары жизни (ЛП)

— Подожди, у тебя есть вибратор? Могу взглянуть?

Я чуть не давлюсь, когда смех вырывается наружу.

— Нет! Черт, нет. — я никогда не покажу ему. Я скорее умру.

Мое лицо вспыхивает от его радостного взгляда. Мне следовало бы догадаться, что он может отнять вибратор и убежать с ним.

— Просто ответь на вопрос. Насколько он большой?

Моя челюсть практически отвисает до пола и я, клянусь, что мое лицо вот-вот лопнет от негодования. Его дерзкая улыбка вынуждает меня сжать губы, пытаясь сдержать улыбку, когда я говорю:

— Больше, чем тот, которым ты упакован, я уверена.

Смех вырывается из Деклана, когда он хлопает в ладоши и запрокидывает голову назад.

— Во что бы то ни стало, Котенок, загляни под стол и сравни их.

Он кусает губу и смещается в кресле, потянув джинсы под столом.

О боже, у него стоит.

Я моргаю и опускаю глаза, возвращаясь к оставшемуся сэндвичу, только чтобы занять себя чем-нибудь, но я действительно желаю увидеть маленькое представление.

— Это вполне осуществимо, — мужчина продолжает. — Без шуток.

Я закатываю свои глаза, пока жую. Совсем не смешно, мать его.

Он пожимает плечами.

— Есть много вещей, которые умеет мужчина, но не сможет сделать вибратор.

Бросив ему циничную улыбку, отправляю последний кусочек сэндвича в рот.

— Возможно, — бормочу, проглатывая еду. — Но вибратор не может разбить сердце.

Деклан смотрит на меня, когда я хватаю стакан молока и допиваю его содержимое.

— Так вот оно что? Ты собираешься двигаться дальше по жизни, соблюдая целибат?

— Я не говорила, что дала обет безбрачия, я лишь сказала, что не завожу отношений. Секс и моногамия – не исключают друг друга.

Стакан звенит о столешницу, когда я ставлю его обратно и кокетливо улыбаюсь. Ему не нужно знать, что я сейчас живу в целибате. Немного флирта еще никому не навредит.

Его брови нахмурены.

— Думаю, я люблю тебя, — и усмехаясь, он добавляет: — Серьезно, где ты была всю мою жизнь?

Несмотря на улыбку, играющую на моих губах, я закатываю глаза.

— Любовь — это вымысел. Это только куча химических веществ, которые сеют хаос в твоем мозгу.

Улыбаясь, Деклан закусывает губу и стучит по столу.

— Вот где ты не права. Любовь — самое реальное, что я видел.

Мои брови поднимаются на его страстный ответ.

— Да неужели?

Он кивает.

— Мой дед был женат на моей бабушке сорок один год, прежде чем она оставила его, и до самой ее смерти он смотрел на нее, как… Я не знаю. Будто она была Рождественским утром.

Мой сарказм умирает от его признаний. Он ясно вспоминает жизнь и семью, полную любови, которую мне не понять никогда. По моему опыту, любовь живет только в фильмах и книгах.

Недолго думая, я говорю.

— Я так понимаю, что твой отец никогда не смотрел так на твою маму? — и сразу же жалею о своем вопросе. Это неприлично, и это не мое дело.

Губы Деклана кривятся, когда он погружается в неприятное воспоминание, будто вновь его переживая.

— Нет. Обычно он приберегал эти взгляды для чего-то особенного, как бутылки Джима, Джека или Хосе (прим.: Джим Бим (Jim Beam), Джек Дэниэлс (Jack Daniels), Хосе Куэрво (Jose Cuervo) — крепкие алкогольные напитки).

— Ох, — говорю я, пытаясь казаться равнодушной. Итак, его отец страдает алкогольной зависимостью. Или страдал. Я не уверена, но выяснять не собираюсь.

Вопросы, задаваемые людям об их прошлом, побуждают людей думать, что они могут спросить тебя о том же, но это не так, не со мной. Хотя они могут попробовать, но ответа не получат.

Деклан склоняет на бок голову и скрещивает руки на груди.

— Знаешь, а ты никогда не отвечаешь на мои вопросы. Например, о том, как ты оказалась вынуждена спать в машине. Ты отвлекла меня разговорами о сексе и вибраторах.

— Гм, ты сам отвлекся на разговор о вибраторах.

Его глаза сужаются, словно он изучает меня.

— Ты делаешь это снова.

Я медленно киваю.

— Да, делаю.

Черт. Деклан более внимателен, чем я думала. Он смотрит на меня в течение нескольких секунд, изучая меня глазами, но он не выглядит сердитым или раздраженным. Он кажется… заинтригованным.

— Ты не собираешься рассказывать, не так ли?

Деклан определенно проницательный, и я буду отдавать ему то не многое, что могу. Я качаю головой, сводя губы в грустной улыбке.

— Не сегодня. Это слишком личное.

Он поднимает брови.

— А как же разговоры о сексе?

Я снова качаю головой.

— Секс это не личное.

Кривая усмешка касается его рта.

— Тогда ты делаешь это неправильно.

Я еле сдерживаю себя, чтобы не закатить глаза на его фразу. Вместо этого, опускаю локти на стол и наклоняюсь вперед, открывая ему обзор на мое небольшое декольте.

— И я уверена, ты хочешь показать мне, как сделать это правильно, так?

Он моргает глазами, пытаясь не смотреть на мои сиськи. И отвечая на мою насмешливую улыбку, он произносит:

— И на этой ноте, думаю, мне пора готовиться ко сну, пока я не совершил какую-нибудь глупость.

Опираясь ладонями на стол, он встает, и трудно не заметить сквозь джинсы выпуклость его эрекции. Мои глаза расширяются, когда я вижу, что у него член несомненно больше, чем мой вибратор. Деклан улыбается, глядя на меня, словно думая о том же.

Деклан