Читаем Удивительная Солнечная система полностью

Комет открыто уже достаточно много, поэтому каждой новой комете помимо имени первооткрывателя присваивается цифробуквенный индекс. Лишь околосолнечные кометы не получают названий, потому как нет смысла давать имя тому, что совсем скоро исчезнет. В прежние века, когда много хвостатых странниц ускользало от внимания астрономов, а яркие кометы, как и сейчас, появлялись не так уж часто, кометы обозначались просто по году, а иногда также месяцу наблюдения, порой с добавлением эпитетов. Например: Большая июньская комета 1845 года. Позднее кометы, наблюдавшиеся в течение года, стали обозначаться так: год наблюдения и латинская буква, соответствующая порядковому номеру открытой или отождествленной кометы. Например, обозначение 1960d означало, что это четвертая комета, наблюдавшаяся в 1960 году. Комета могла быть как новой, так и известной периодической в очередном возвращении к Солнцу.

Параллельно прижилась и другая система регистрации, в которой указывался год ее последнего прохождения перигелия (если комета наблюдалась в этом возвращении) и римская цифра, соответствующая числу ее предыдущих наблюдавшихся возвращений. Пример: комета 2009IV. Такая система регистрации была более удобна для статистики.

Но первая система перестала устраивать астрономов, поскольку практически в каждом году число наблюдавшихся комет уже превышало количество букв в латинском алфавите, и к тому же было бы неплохо отразить в обозначении физическую природу объекта. В 1995 году систему изменили. Обозначение года осталось, но теперь ему предшествует префикс С/. Остальное уже напоминает новые обозначения астероидов. Скажем, комета Хиакутаке (рис. 89 на цветной вклейке) получила обозначение С/1996 В2

, что означает: этот объект является кометой, он был открыт в 1996 году во второй половине января (В), вторым по счету (2).

Если период кометы не превышает 200 лет или ее возвращение к Солнцу наблюдалось более одного раза, то комета переходит в разряд периодических. Ей присваивается порядковый номер, префикс убирается, зато добавляется латинская буква Р. Пример: обозначение 55Р получила известная комета Темпеля – Туттля.

Если ядро кометы развалилось на фрагменты, то каждый из них получает свое обозначение: 96Р-А, 96Р-В и т. д. Кометам, чью орбиту не удалось вычислить, дают префикс X/. А для утерянных либо столкнувшихся с чем-нибудь комет введен префикс D/. Реальные примеры в течение только одного года: Х/1998 G3 и D/1998 Y1

.

Но хватит об обозначениях. Поговорим о том, что происходит с веществом, выброшенным кометами. Газы комы и хвоста, естественно, улетучиваются и рассеиваются в пространстве, это можно видеть, наблюдая удаляющуюся от Солнца комету. Хвост ее, направленный от Солнца, то есть вперед по ходу движения, с каждым днем становится короче, а кома тускнеет, уменьшаясь в размерах. Параболическая скорость возле ядра кометы не превышает нескольких метров в секунду, поэтому газы уходят в пространство практически беспрепятственно. А что же пыль?

Пылевые хвосты, как мы знаем, распределяются вдоль кометной орбиты (потому-то они нередко кривые). Каждая пылинка имеет свою начальную скорость, а кроме того, на пылинки действует притяжение других тел Солнечной системы. Вид пылевых хвостов наглядно иллюстрирует это: узкие у головы кометы, они заметно расширяются на больших расстояниях от головы. Что же происходит дальше?

С древнейших времен человечество знакомо с метеорами (рис. 90). Одиночные метеоры, в появлении которых не удается уловить никакой закономерности, называются спорадическими.

Часто, однако, метеоры вылетают из одной точки неба, которая называется радиантом метеорного потока. По созвездию, в котором находится радиант, и называется метеорный поток: Леониды (Лев), Персеиды (Персей), Геминиды (Близнецы), Урсиды (Малая Медведица) и т. д. Всего насчитывается около 80 известных и довольно постоянных метеорных потоков. В тех случаях, когда два метеорных потока имеют близкие радианты, находящиеся в пределах одного созвездия, указывается ближайшая яркая звезда. Скажем, в созвездии Водолея (латинское название: Аквариус) расположены радианты двух метеорных потоков: эта-Акварид и дельта-Акварид.

Естественно, веерообразное расхождение метеоров в атмосфере – кажущееся, обусловленное проекцией. На самом деле метеоры летят практически параллельно друг другу. В популярной литературе издавна используется такая аналогия: если вы стоите на железнодорожных путях и смотрите вдоль них, то рельсы кажутся сходящимися вдали, хотя на самом деле они параллельны.

Метеорный поток наблюдается, когда Земля пересекает орбиту какой-либо кометы. Возможно, это бывшая орбита, а комета давно уже движется по новой траектории или вообще перестала существовать, а возможно, речь идет об известной орбите известной кометы – это не важно. Важно то, что комета успела «насорить», и частицы этого космического сора, влетая в земную атмосферу со скоростями, означающими для них летальный исход, сгорают на больших высотах.


Рис. 90. Фото метеора


Перейти на страницу:

Все книги серии Популярная наука

Удивительная Солнечная система
Удивительная Солнечная система

Солнечная система – наш галактический дом. Она останется им до тех пор, пока человечество не выйдет к звездам. Но знаем ли мы свой дом? Его размеры, адрес, происхождение, перспективы на будущее и «где что лежит»?Похоже, что мы знаем наш дом недостаточно. Иначе не будоражили бы умы открытия, сделанные в последние годы, открытия подчас удивительные и притом намекающие на то, какую прорву новых знаний мы должны обрести в дальнейшем. Уже в наше время каждая новая книга о Солнечной системе устаревает спустя считаные годы. Очень уж много информации приносят телескопы и межпланетные аппараты. Сплошь и рядом астрономические исследования и даже эксперименты кардинально меняют старые представления о том закоулке Галактики, где мы имеем удовольствие жить.Цель этой книги – дать читателю современное представление о Солнечной системе как части Галактики.

Александр Николаевич Громов

Научная литература / Прочая научная литература / Образование и наука

Похожие книги

Юрий Олеша и Всеволод Мейерхольд в работе над спектаклем «Список благодеяний»
Юрий Олеша и Всеволод Мейерхольд в работе над спектаклем «Список благодеяний»

Работа над пьесой и спектаклем «Список благодеяний» Ю. Олеши и Вс. Мейерхольда пришлась на годы «великого перелома» (1929–1931). В книге рассказана история замысла Олеши и многочисленные цензурные приключения вещи, в результате которых смысл пьесы существенно изменился. Важнейшую часть книги составляют обнаруженные в архиве Олеши черновые варианты и ранняя редакция «Списка» (первоначально «Исповедь»), а также уникальные материалы архива Мейерхольда, дающие возможность оценить новаторство его режиссерской технологии. Публикуются также стенограммы общественных диспутов вокруг «Списка благодеяний», накал которых сравним со спорами в связи с «Днями Турбиных» М. А. Булгакова во МХАТе. Совместная работа двух замечательных художников позволяет автору коснуться ряда центральных мировоззренческих вопросов российской интеллигенции на рубеже эпох.

Виолетта Владимировна Гудкова

Драматургия / Критика / Научная литература / Стихи и поэзия / Документальное
Российские университеты XVIII – первой половины XIX века в контексте университетской истории Европы
Российские университеты XVIII – первой половины XIX века в контексте университетской истории Европы

Как появились университеты в России? Как соотносится их развитие на начальном этапе с общей историей европейских университетов? Книга дает ответы на поставленные вопросы, опираясь на новые архивные источники и концепции современной историографии. История отечественных университетов впервые включена автором в общеевропейский процесс распространения различных, стадиально сменяющих друг друга форм: от средневековой («доклассической») автономной корпорации профессоров и студентов до «классического» исследовательского университета как государственного учреждения. В книге прослежены конкретные контакты, в особенности, между российскими и немецкими университетами, а также общность лежавших в их основе теоретических моделей и связанной с ними государственной политики. Дискуссии, возникавшие тогда между общественными деятелями о применимости европейского опыта для реформирования университетской системы России, сохраняют свою актуальность до сегодняшнего дня.Для историков, преподавателей, студентов и широкого круга читателей, интересующихся историей университетов.

Андрей Юрьевич Андреев

История / Научная литература / Прочая научная литература / Образование и наука