Удивительное путешествие Нильса Хольгерссона с дикими гусями по Швеции

— Оно ведет нас на север, в Лапландию, сразиться с великим Окаменителем, чародеем, который заставляет всех цепенеть на месте.

Мальчик вскоре заметил, что многие путники начинают колебаться, замедляют шаг, а под конец и вовсе останавливаются. Он увидел, как застыло на месте огромное буковое дерево, а косуля и стебель пшеницы замерли у обочины. То же случилось и с кустиками ежевики, и с большими желтыми купальницами, и с каштановыми деревьями, и с серыми куропатками.

Мальчик оглянулся, желая понять, почему многие остановились? И обнаружил, что они уже не в южной Швеции. Шествие двигалось очень быстро и оказалось уже в Свеаланде, где-то посредине страны. Вот начал осторожней двигаться вперед и дуб. Он остановился, немного постоял, потом сделал несколько нерешительных шагов вперед и внезапно замер на месте.

— Почему же дуб не хочет идти вместе с другими? — спросил мальчик.

— Он боится великого Окаменителя, — ответила юная светлая березка, так весело и дерзко шагавшая вперед, что просто радостно было смотреть на нее!

Хотя многие поотстали, оставалась еще огромная толпа, мужественно продолжавшая путь. А Солнце по-прежнему катилось впереди, смеясь и крича:

— Вперед! Вперед! Нечего бояться, раз я с вами!

Толпа все с той же быстротой двигалась вперед. Вскоре все очутились уже на севере, в Норланде, и тут, как Солнце ни кричало, как ни просило, ничто не помогло. Остановилась яблоня. Остановилось вишневое дерево. Остановился и овсяный стебель!

Мальчик повернулся к тем, кто застыл на месте, и спросил:

— Почему вы не идете вместе с нами? Почему изменяете Солнцу?

— Мы не смеем! Боимся великого Окаменителя, который живет в горах на севере, в Лапландии, — отвечали они.

Вскоре мальчик понял, что все они уже далеко-далеко в самой глубине Лапландии; и здесь толпа, которая неустанно двигалась вперед, заметно поредела. Стебли ржи, ячменя и гороха, кустики земляники, черничник, куст смородины все же добрались сюда; лось и корова тоже шли бок о бок друг с другом. Теперь все они остановились. Люди — те прошли еще немного вперед, а потом застыли на месте и они. Солнце осталось бы почти в полном одиночестве, не появись тут у него новые спутники: ивовые кусты и множество мелких растений присоединились к шествию, точно так же, как лапландцы и северные олени, белые совы, песцы и белые куропатки.

Вдруг мальчик услыхал, как что-то ринулось им навстречу. Оказывается, множество рек и ручьев могучими потоками бешено мчались назад, с гор.

— Почему они так торопятся? — спросил он.

— Они спасаются бегством от великого Окаменителя, который живет наверху, высоко в скалистых горах, — ответила белая куропатка.

Внезапно мальчик увидел, что прямо перед ним поднялась высокая, темная, зубчатая стена. При виде стены все, казалось, отпрянули назад, но Солнце тотчас повернуло к ней свой сияющий лик и залило ее ярким светом. И глядь! Это вовсе не стена преградила им путь, а чудеснейшие горы, громоздившиеся одна на другую. Вершины гор заалели на солнечном свету, а склоны их, все в золотистых бликах, нежно заголубели.

— Вперед! Вперед! Вам ничего не грозит, пока я с вами! — воскликнуло Солнце и покатилось вверх по кручам.

Но на пути в гору храбрая юная березка, могучая сосна и упрямая ель одна за другой покинули Солнце. Затем ему изменили лапландцы, северные олени и ивовые кусты. Под конец, когда Солнце очутилось на вершине горы, с ним не осталось никого, кроме маленького Нильса Хольгерссона.

Солнце вкатилось в ущелье, стены которого были сплошь покрыты льдом, и Нильс Хольгерссон хотел было последовать за ним. Но у входа в ущелье он остановился, так как увидел нечто ужасающее… Далеко-далеко, в самой глубине ущелья, восседал старый тролль. Туловище тролля было изо льда, волосы — из сосулек, а мантия — из снега. У ног тролля лежало несколько черных волков; при виде солнца они поднялись и широко разинули пасти. Одна волчья пасть извергала жгучий холод, другая — воющий северный ветер, третья — кромешную тьму.

«Должно быть, это и есть великий Окаменитель со своею свитой», — подумал мальчик. Он понял, что разумнее всего — убраться отсюда поскорей. Но уж очень разбирало его любопытство: как-то встретятся тролль с Солнцем? И он остался.

Тролль не двинулся с места. Он только повернулся к солнцу своим мерзким ледяным ликом. Солнце же застыло в полной неподвижности; оно лишь улыбалось и сияло. Прошло некоторое время. Мальчику показалось, будто тролль начинает вздыхать, томиться и терзаться. Снежная мантия спала с его плеч, а три страшных волка выли уже не так свирепо. Но вдруг Солнце воскликнуло:

— Время мое истекло! — и выкатилось обратно из ущелья.

Тут тролль выпустил своих трех волков на непрошеных гостей, а за ними разом вырвались из ущелья холод, северный ветер и тьма. И погнали они Солнце изо всех сил.

— Вон отсюда! — кричал тролль. — Прочь! Прочь! Гоните Солнце прочь, чтоб оно никогда больше не воротилось назад! Пусть знает: владыка Лапландии — я!

Нильс Хольгерссон страшно перепугался, услыхав, что Солнце выгоняют из Лапландии. И тут же с диким криком проснулся.