Угрешская лира. Выпуск 3

Приснилось мне, что я чугунным стал.Мне двигаться мешает пьедестал.В сознании, как в ящике, подрядчугунные метафоры лежат.И я слежу за чередою днейиз-под чугунных сдвинутых бровей. Вокруг меня деревья все пусты,на них ещё не выросли листы.У ног моих на корточках с утрасамозабвенно лазит детвора,а вечером, придя под монумент,толкует о бессмертии студент.Когда взойдёт над городом звезда,однажды ночью ты придёшь сюда.Всё тот же лоб, всё тот же синий взгляд,всё тот же рот, что много лет назад.Как поздний свет из тёмного окна,

я на тебя гляжу из чугуна.Недаром ведь торжественный металлмоё лицо и руки повторял.Недаром скульптор в статую вложилвсё, что я значил и зачем я жил.И я сойду с блестящей высотына землю ту, где обитаешь ты.Приближусь прямо к счастью своему,рукой чугунной тихо обниму.На выпуклые грозные глазавдруг набежит чугунная слеза.И ты услышишь в парке под Москвойчугунный голос, нежный голос мой.

1946

Мы не рабы

В детские годы в преддверии грозной судьбы,Сидя за школьною партой, веснушчат и мал,Я в букваре нашем заповедь: «Мы не рабы!» —

С детскою верой и гордостью детской читал.Дальше вела меня века крутая стезя,Марш пятилеток над вьюжной страною гремел:«Мы не рабы! И рабами не будем друзья!» —Я с комсомольцами в школе фабзавуча пел.Выше шагай по расшатанной лестнице лет,К царству грядущего братства иди напролом.Как же случилось, что я, запевала-поэт,Стал – погляди на меня – бессловесным рабом?Не в чужеземном пределе, а в отчем краю,Не на плантациях дальних, а в нашей стране.В грязной одежде раба на разводе стою,Номер раба у меня на согбенной спине.

1950-е гг.

Воробышек

До Двадцатого до съездаЖили мы по простоте

Безо всякого отъездаВ дальнем городе Инте.Там ни дерева, ни тени,Ни песка на берегу —Только снежные олениДа собаки на снегу.Но однажды в то окошко,За которым я сидел,По наитью и оплошкеВоробьишка залетел.Небольшая птаха эта,Неказиста, весела,(есть народная примета)Мне свободу принесла.Благодарный честно, крепко,Спозаранку или днём,Я с тех пор снимаю кепкуПеред каждым воробьём.

Верю глупо и упрямо,С наслажденьем правоты,Что повсюду тот же самыйВоробьишка из Инты.Позабылось быстро горе,Я его не берегу,А сижу на Чёрном море,На апрельском берегу…Но и здесь, как будто дома, —Не поверишь, так убей! —Скачет старый мой знакомый,Приполярный воробей.Бойко скачет по дорожке,Славословий не поётИ мои – ответно – крошкиПо-достойному клюёт.

Я отсюдова уйду…