Уинстон Черчилль

В январе 1942 года Рузвельт приложил все усилия, чтобы заручиться дружественностью Черчилля. Через него он рассчитывал получить рычаги воздействия на Канаду, Австралию, Голландию и многие силы в Западной Европе. Черчилль вспоминает: “Мы жили вместе в Белом доме как большая семья, в атмосфере доверия и отсутствия формальности… У меня возникла большая симпатия, постоянно возраставшая по мере нашего совместного труда, в отношении этого великого политика”. В свою очередь, Рузвельт был в высшей степени удовлетворен установившимися между ним и Черчиллем контактом. Не будем верить обоим политикам на слово полностью. Уже тогда, в начале 1942 года обнаружились серьезные противоречия в перспективном планировании, в видении послевоенного мира. На этом этапе Рузвельт находился под впечатлением книги некоего Луиса Адамиса “Выход в обе стороны”, в которой рисовалась волнующая американских руководителей картина: после войны США оказывают экономическую помощь Европе, платой за что будет укрепление в ней позиций США. Рузвельт устроил ужин в узком кругу, во время которого вождь британского империализма мог познакомиться лично с писателем, автором идей, подрывающих мощь этого империализма. Рузвельт постарался показать Черчиллю, насколько велик в США потенциал антианглийских настроений (война за независимость, война 1812 года, жестокость англичан в Индии, англо-бурская война). В случае сепаратных действий англичан этот потенциал может стать преобладающей политической силой. С самого начала формирования англо-американского союза Рузвельт хотел ясности в том, где находится капитанский мостик этого союза. И он вовсе не хотел, чтобы англичане за счет американской помощи укрепили свои имперские позиции. В начале февраля 1942 года президент предупредил Черчилля, что сохранение системы имперских преференций “ослабит единство целей союзников и нанесет вред как вашим интересам, так и нашим”. Американский президент хотел снять все внутренние ограничения на экономическом фронте - только тогда американская экономика сможет показать свою мощь. Необходима “экономическая демократия”. В качестве компенсации Черчилль получил от президента заверения в том, что ослабление внутренних связей Британского содружества наций не станет первостепенной целью американской внешней политики, но у него на этот счет оставалось все меньше иллюзий.

После встречи с президентом Черчилль 5 января 1942 года отправился во Флориду со своим доктором, секретарем и телохранителем. Недалеко от Майами было найдено одинокое бунгало. После заснеженного Вашингтона безоблачное небо Майами были неожиданным контрастом. Здесь Черчилль плавал, отдыхал и работал. Доктор пишет об “Уинстоне, погрузившемся наполовину, как гиппопотам, в болото. Но его мыслительный процесс не знает остановки”. Черчилль приходит к выводу, что следует стимулировать посылку американских войск в Персию. “Если южный русский фронт будет разбит (а это может случиться), войска могут быть посланы на север, на русскую территорию, чтобы защитить нефтяные месторождения Каспийского моря и границы Индии”. После пятидневного отдыха Черчилль звонит Рузвельту: “Я звоню по открытому телефону и не должен говорить вам, каким образом я приеду к вам, так вот мы приедем пуф-пуф”.

Отдыхая во Флориде, Черчилль переписал свои прежние четыре сценария будущего войны в свете вашингтонских обсуждений. В новом футурологическом наброске подтверждался первостепенный приоритет Германии (как противника) и говорилось о возможности начала военных операций на Западе Европы летом 1943 года. Черчилль отмечал, что на Вашингтонской конференции все основные моменты стратегии, предлагаемые англичанами, были приняты американской стороной. Новым моментом планирования было предложение американцам послать свои войска в Иран.