Уинстон Черчилль. Личность и власть. 1939–1965

В мае 1951 года Лонгвелл отправился на встречу со знаменитым автором для решения возникших разногласий. Согласно договору, последний (пятый по счету) платеж издатели должны были произвести только после получения читабельной версии последнего тома. Неважно, будет он пятым или шестым, главное, чтобы он был последним. Определенную долю в ужесточении позиции руководства Life также добавляли опасения, что и на шестом томе Черчилль может не закончить свое повествование. Издатели не исключали, зная способности, подход и размах автора, что проект может увеличиться до восьми, а то и до десяти томов. Если это произойдет, учитывая возраст Черчилля и его возможное назначение на пост премьер-министра, «Вторая мировая война» грозила превратиться в долгострой.

Собрав все эти факты воедино, Лонгвелл прилетел в Великобританию с четким намерением попридержать последний платеж. Сумма была приличная – одна пятая от всего контракта: двести тридцать тысяч долларов. Так что Черчиллю было что терять. Но ему удалось успокоить издателей. Он показал наработки по шестому тому, из которых следовало, что этот том будет последним и что его большая часть уже написана. Поэтому, даже если статус автора изменится и он займет кресло премьера, книгу удастся завершить в приемлемые сроки. Оставшись довольным переговорами, Лонгвелл и руководство New York Times решили разбить имевшуюся сумму между двумя томами. Летом 1951 года они пообещали заплатить сто пятьдесят тысяч долларов за пятый том, а оставшиеся восемьдесят тысяч – после получения читабельной версии последнего тома⁴¹⁰

.

Вернемся к истории написания третьего тома. Поддержав своего клиента в переговорах с издателями, Ривз, тем не менее, признавал обоснованность претензий к качеству текста. Новый том уступал предыдущим. Описание кампаний в Северной Африке и на Среднем Востоке носило чрезвычайно детализированный характер с приведением неподходящих для сочинения такого уровня операционных записок и телеграмм каждодневного ведения боевых действий⁴¹¹.

С критикой нового тома выступила и Клементина. Она внимательно читала рукопись, выражая свое одобрение или осуждение на полях. Так, рядом с одним эпизодом, где рассказывалось о спорах с Военно-морским министерством, она оставила комментарий: «Рада, что в этом абзаце ты, наконец, сказал что-то великодушное об Адмиралтействе. Читая главу до этого момента, я боялась, что моряки будут оскорблены и задеты. В своей резкой критике ты не приводишь ни одного ответа, и у читателей может создаться впечатление, что ты обращаешься к инертным и бездеятельным лицам. Мне кажется, тебе следует привести одну или две ответные записки покойного Паунда»⁴¹².

В целом, книга ей не понравилась. Текст показался скучным, а чрезмерное цитирование различного рода документов вызывало раздражение. В один из вечеров после обеда она сказала, обращаясь к супругу: «Уинстон, я только что закончила читать третий том, и я надеюсь, что ты учтешь небольшие заметки, которые я сделала на полях. Книга нуждается в серьезной переработке. Меня утомили бесчисленные детали непринципиальных сражений. Очень много материала не представляет никакого интереса». Очевидцы вспоминают, что, услышав эту тираду, Черчилль сначала что-то прорычал. Затем, успокоившись, сказал, что пройдется по тексту еще раз⁴¹³

.

Автор признавал, что третий том требует существенной правки. Работа над коррекцией началась летом 1949 года и продолжалась до начала ноября. Одновременно текст согласовывался с военными историками и главными участниками событий. В частности, материалы обсуждались с Денисом Ричардсом (1910–2004), соавтором трехтомной официальной истории военно-воздушных сил периода Второй мировой войны, занимавшим с 1943 по 1947 год должность старшего комментатора исторической секции Министерства авиации. В июле Паунэлл показал отдельные главы фельдмаршалу Уэйвеллу. Также свои комментарии относительно бомбардировки Триполи высказал адмирал флота Эндрю Браун Каннингем (1883–1963), в годы войны главнокомандующий Средиземноморским флотом.

Поступили замечания и с Даунинг-стрит. Эттли не понравилось, что, описывая настроения австралийцев в декабре 1941 года касательно возможного вторжения на их континент японских войск, Черчилль использовал фразу «глубокий страх». Через секретаря кабинета премьер предложил рассмотреть возможность заменить «страх» на «мрачное предчувствие». В конечной редакции использовался оборот «глубокая обеспокоенность», а сам фрагмент был перенес из третьего тома в начало четвертого⁴¹⁴.

После внесения авторских правок рукопись в очередной раз была передана в надежные руки помощников, которые должны были все внимательно вычитать, исправить ошибки, а также дать свои предложения относительно возможной коррекции⁴¹⁵. Творческий коллектив не подвел. В течение нескольких следующих недель текст подвергся еще большему сокращению и улучшению с пошедшей на пользу реструктуризацией некоторых глав. «Финальная» версия была подготовлена 16 декабря 1949 года.