Уинстон Черчилль. Личность и власть. 1939–1965

Оценка Марша касалась главы, описывающей историю Австралии и написанную большей частью Аланом Баллоком. Это был довольно тревожный симптом, ознаменовавший изменение творческого метода. Если в 1938 и первой половине 1939 года авторство нового произведение, несмотря на привлечение помощников, оставалось по большей части за Черчиллем, то с момента начала войны все больше места стало отводиться коллективному творчеству. Еще в начале войны, когда обсуждался вопрос подготовки дополнения в виде краткого описания первых десятилетий XX века, Черчилль пригласил в Адмиралтейство Баллока и попросил написать этот раздел. Баллок стал препираться, заявив, что никто не сможет написать подобный текст за Черчилля. Кроме того, он и понятия не имел, что думает прошедший через круговерть суровых событий знаменитый политик.

Черчилль не привык принимать возражения от своей команды. Заявив дежурному офицеру, чтобы его не беспокоили, «если только немецкий Флот открытого моря не перейдет в наступление», первый лорд проводил Баллока в комнату заседаний Совета Адмиралтейства. Он хотел донести до молодого выпускника Оксфорда свое видение прошедших десятилетий, чтобы тот смог изложить их в готовом виде. Баллок пожалеет впоследствии, что сразу после аудиенции не записал этот уникальный монолог. Единственное, что у него отложилось, Черчилль неоднократно подчеркивал, что отличительной чертой рассматриваемой эпохи была «смертельная схватка между двумя великими государствами — Британией и Германией»[189]. В итоге Баллок откажет. Черчилль вернется к этому вопросу весной 1940 года, но снова не встретит поддержки.

Не придавая значения негативной оценке Марша, на следующий день после ремарки своего друга Черчилль направил Дикину очередную порцию материалов на доработку. В течение ближайших дней он ожидал от него глав про наполеоновские войны, а также о первой половине XIX столетия, включая описание Крымской войны. «К концу ноября я ожидаю получить предисловие объемом десять тысяч слов, — делился он своими планами. — Я надеюсь собрать все к 7 декабря, чтобы выполнить условия контракта. Прошу предпринять все возможные усилия, чтобы я смог успеть к назначенной дате»[190]

.

Обращает на себя внимание фраза — «ожидаю получить предисловие», которая лишний раз подтверждает коллективный характер создания нового произведения. Предисловие было подготовлено Джорджем Янгом, затем передано для проверки Эдварду Маршу и 10 декабря возвращено на доработку обратно Янгу[191].

Шестнадцатого декабря Черчилль направил Флауэру-младшему законченный труд «Рассказ об англоязычных народах», который состоял из пролога и десяти книг общим объемом в полмиллиона слов. В сопроводительной записке автор указал, что работа над этим произведением представляла для него «огромный интерес», а само произведение стало результатом «титанического труда». Черчилль готов был помочь с публикациями в газетах, а также с выбором иллюстраций. Письмо отличала исключительная вежливость. Пользуясь случаем, глава британского ВМФ благодарил сына руководителя издательства за «доброту и любезность».

Вежливое обращение бывает полезным, поскольку способно сгладить противоречия и оказать благоприятное влияние. Но и это влияние имеет пределы. Через одиннадцать дней первый лорд получил ответ, в котором его благодарили за предпринятые усилия, однако принять произведение к публикации в подобном формате отказались. Издателям не понравилось, что, срезая углы, автор решил завершить книгу не Первой мировой войной, а тем материалом, который был у него готов на момент сдачи рукописи — убийством Линкольна. Также ему напомнили об обещании дополнить книгу эпилогом, но в переданной версии эпилог отсутствовал.

Недовольный ответ издателей Черчилля не смутил. Он согласился предоставить в ближайшее время эпилог объемом в десять тысяч слов, после чего продолжил продвигать свою мысль, что отсутствие эпилога не должно препятствовать публикациям в газетах, а также подготовке издания в книжном формате[192]. Подобная позиция вновь не устроила издателей.

Четвертого января 1940 года по указанию премьер-министра Невилла Чемберлена Черчилль покинул Лондон и направился в Париж на совещание с французскими военными. Он доехал на машине до Дувра, где пересел на борт эсминца «Кодрингтон». На борту его встретил командир корабля капитан Каспер Силас Свинли (1898–1983). Внешний вид первого лорда произвел на морского офицера впечатление. На Черчилле было пальто с меховым воротником, на голове фуражка от формы Тринити-хауса со смещенным козырьком и кокардой. Как потом выяснится, фуражка была повреждена, потому что на нее сели в автомобиле во время поездки в Дувр. Отдохнув некоторое время в каюте капитана, Черчилль поднялся на мостик, откуда стал наблюдать, как эсминец покидает гавань Дувра и берет курс к северному побережью Франции[193].