Уинстон Черчилль. Последний титан

Черчилль подверг сомнению экономические достижения лейбористов, недоумевая в частных беседах: «Какой смысл быть великой нацией, если наши граждане в конце недели не могут оплатить счета за жилье». В публичных заявлениях он был еще более резок и нетерпим, утверждая, что «шесть лет работы правительства социалистов нанесли нашим финансам больше ущерба, чем Гитлер». Из конкретных мишеней Черчилль стал вести прицельный огонь по принципу равенства, выступая против того, чтобы «сильных держали в узде, принижая до уровня слабых». По его мнению, «распределение благ поровну» приводит к тому, что «темп общества в его движении вперед задается самыми медленными и слабыми его представителями». Находясь под влиянием идей Фридриха фон Хайека (1899–1992), Черчилль считал, что политика социалистов нарушает фундаментальные основы здоровой экономики с «устранением мотива получения большего дохода и соблюдения собственных интересов как основного практического руководства в мириадах повседневных трансакций». По его словам, это приводит лишь к «ограничению, параличу и разрушению британской находчивости, бережливости и изобретательности». Так же Черчилль обрушился с критикой на раздутие бюрократического аппарата и создание «громадной армии чиновников», когда главной заботой высшего политического руководства страны стало «обеспечение этой армии достаточным объемом работы, которая оправдывала бы ее существование», а также «предоставление чиновникам как можно больших полномочий и бесчисленных возможностей для вмешательства в жизни других людей». Еще в бытность свою канцлером Казначейства, он заявлял, что «нет более надежного средства для экономии государственных финансов, чем сокращение числа чиновников». Спустя 20 лет он считал высказанную мысль по-прежнему актуальной. Не оставил Черчилль без внимания и такое нововведение лейбористов, как национализация. В марте 1947 года он предупредил с трибуны Палаты общин, что «можно попробовать уничтожить богатство, но это приведет лишь к распространению нищеты». В августе того же года он отметил, что «частная собственность имеет право себя защищать». «Наша цивилизация построена за счет частной собственности и может быть защищена только частной собственностью». В ноябре 1948-го он назвал предложенный законопроект о национализации сталелитейной промышленности «средством ограничения торговли». Отмечая, что «бюрократов не наказывают за неправильные решения» и у них «отсутствует заинтересованность действовать правильно», Черчилль считал ошибкой передавать в их управление «ключевые отрасли промышленности».

Основной удар лидера тори пришелся на важную для него тему ограничения свобод. «Как свободный англичанин, я больше всего ненавижу зависеть от чьей-либо милости или находиться в чьей-либо власти, будь то Гитлер или Эттли», – заявил он во время одного из заседаний парламента в ноябре 1947 года. За месяц до этого на съезде Консервативной партии он возмущался, что «наша жизнь все больше и больше регламентируется и регулируется тысячами правил, за соблюдением которых неусыпно следит огромная армия чиновников». По его словам, «всеми возможными способами создается и совершенствуется аппарат тоталитарного управления, охватывающий все сферы жизни британского общества». В представлении Черчилля, лейбористское правительство избрало эффективную тактику, используя «трудности в качестве предлога для введения еще большего количества ограничений и дальнейшего роста бюрократии». Сначала «правительство совершает ошибки, которые приводят к ухудшению ситуации», затем оно «требует новых полномочий для ее исправления». В результате лейбористы «все ближе подходят к реализации идеи всесильного государства, в котором человеку отводится роль беззащитного раба, пешки»{397}

.

Наблюдая за последовательной критикой Черчилля в отношении лейбористского правительства, возникает ощущение, что он надел на себя мантию отвергнутого пророка 1930-х годов, осуждающего политику умиротворения Болдуина и Чемберлена. Но Эттли отличался от своих предшественников. Да и ситуация была совершенно иной. К тому же недостаток выступлений лидера тори сводился к тому, что изобличая просчеты и недочеты оппонентов, он не предлагал конкретных шагов по исправлению ситуации. В этом отношении, как и любой оппозиционер, Черчилль находился в выигрышном положении. Не неся ответственности за происходящее, ему оставалось только наблюдать, критиковать и ждать, когда его противники оступятся и в очередной раз дадут возможность народу выбрать свое будущее. Такой момент настал в феврале 1950 года, на который пришлись роспуск парламента и назначение новых всеобщих выборов.