Украденный трон

– Разведчики, которых послал отец, не появлялись? – спросил Логейн у Падрика, ни единым словом не помянув разговор, который он так некстати прервал.

– Нет пока, – смущенно ответил дозорный. Повернувшись, он обшарил взглядом склон горы, спускавшийся к долине. – Вообще ничего не видать.

– Болтают, будто мы снимаемся, – возвестил Дэннон. Скрестив руки на груди, он угрюмо воззрился на Логейна. – Вроде бы нынче же вечером.

– Глупо это. – Падрик не сводил глаз с долины. – Даже если кто и знает, что этот белобрысый у нас, – что с того? Неужто они за одним человеком потащатся в этакую даль?

– Согласен. – Логейн повернулся и в упор поглядел на Дэннона. – Но если тебе, Дэннон, так не терпится отпраздновать труса – валяй. Тем более что охотников составить тебе компанию предостаточно.

– Ты же сам сказал, что этот мальчишка опасен.

– Я сказал, что мы не знаем, кто он такой. Но очень скоро узнаем. И если отец решит, что из-за этого нам стоит уйти, он так и скажет.

Дэннон передернул плечами.

– Это все из-за тебя, – проворчал он. – Не мне же стукнуло в голову притащить его в лагерь.

С этими словами он поспешил удалиться.

Падрика, судя по всему, это только порадовало. Паренек благодарно улыбнулся Логейну и вновь вернулся к своим обязанностям.

– А знаешь, все-таки он прав. Странно это.

– Что именно?

– Ну… – Падрик кивком указал на долину. – Я про тех, кого отправили на разведку. Кое-кто из них уже должен был бы вернуться.

– На сколько они уже запаздывают?

– На час, а может, два… Дождя еще не было, так что точно сказать не могу. Только я думал, что уж хотя бы Хенрик вернется вовремя. Он так беспокоился за свою девчонку – ей ведь рожать и все такое…

Сердце Логейна ухнуло в пятки.

– Ты об этом кому-нибудь сказал?

– Только Гарету.

Логейн кивнул и в одиночку двинулся вниз по тропе. Он хотел сам глянуть, что к чему, да и что проку шататься по лагерю, когда отец пытается усмирить всеобщую панику – не важно, обоснованную или нет. Логейн считал само собой разумеющимся, что шайка изгоев держится вместе только временно. Отец наводил порядок, обеспечивал пропитание, сестра Эйлис объединяла их, и то, что большинству этих людей было больше некуда податься, оказалось весьма кстати, но только все они находились в бегах, каждый по своей причине, а от человека, доведенного до отчаяния, трудно ожидать верности и надежности. Отец Логейна был иного мнения. Он считал, что в лихую годину людям нужно объединяться вокруг самого сильного. Всякий раз, когда Гарет заводил такую речь, сестра Эйлис смотрела на него с улыбкой, а на глазах у нее выступали слезы. В этот миг казалось, что убеждения отца имеют под собой твердую почву. И все же Логейн знал, что это не так. Если дела пойдут плохо, Дэннон окажется не единственной крысой, которая сбежит с тонущего корабля.

Надеясь утихомирить свои худшие страхи, Логейн бродил по округе почти до захода солнца. Вначале он прошел назад по пути, которым они втроем минувшей ночью шли в лагерь, и убедился, что за ними действительно никто не следил. Тогда Логейн вернулся в Южные Холмы и прошел по трем известным ему тропинкам, надеясь наткнуться на разведчиков, которых послал отец, или хоть на кого угодно. Однако путники сюда, на юг, забредали редко, и Логейн обнаружил только следы подков – какие-то всадники в спешке скакали к Лотерингу. К тому времени, когда начало смеркаться и небо разразилось потоками ледяного дождя, Логейн уже не находил себе места от тревоги.

И только когда он рискнул выйти на тропу, которая проходила недалеко от города, ожидания наконец-то оправдались. Чаще всего этой тропой пользовались контрабандисты и гномы, жившие в западных горах, – первые избегали северных дорог, кишевших патрулями стражи, а вторым и вовсе было наплевать на людские законы. Подобных троп в здешнем захолустье было тьма-тьмущая, и те, кто пользовался ими, чаще всего были не в ладах с законом.

На тропе появился одинокий всадник. Лицо его было скрыто низко надвинутым капюшоном, конь осторожно ступал по склизкой дорожной грязи. Судя по добротному плащу, всадника можно было бы счесть гонцом какой-нибудь городской гильдии, вот только он, похоже, никуда не торопился.

Логейн направился к всаднику – не скрываясь, чтобы тот мог его хорошо рассмотреть. Он старался показать, что не замышляет ничего дурного, но всадник все равно насторожился и, придержав коня, выразительно взялся за рукоять меча. В темном небе полыхнула молния, и дождь усилился. Когда между ними оставалось не меньше двадцати шагов, всадник подал коня назад и наполовину вытащил из ножен меч. Намек был ясен: ближе подходить не стоит.

– Привет тебе! – крикнул Логейн.

Всадник ничего не ответил, и тогда юноша достал из-за спины лук и медленно положил его перед собой на землю.

Этот жест, похоже, отчасти успокоил всадника, хотя конь его все равно беспокойно ржал и гарцевал на месте.

– Чего тебе надо? – наконец отозвался всадник.

– Я ищу своих друзей! – прокричал Логейн. – Они одеты точь-в-точь как я. Может, кто из них проходил по этой тропе?