Украду твою жизнь

Не хочу, чтобы он прочитал по моему лицу дикое разочарование. Обиду и боль. Мечтала ему их причинить. А он мне их с горкой вернул обратно.

Теряюсь в направлении, вместо того чтобы пойти обратно в гостиную, топаю в сторону кабинета.

Глупая. Какая же я глупая! Рассчитывала, что этот мелкий шантаж нашей близостью, сексом заставит его сделать наш чёртов брак настоящим. Не фиктивным. Побудит его хотя бы попробовать за мной поухаживать. А не ломиться в дверь, забыв о наличии звонка.

Неужели так сложно понять, что я жду слов? Не приказов. Не угроз. А признаний!

Мне восемнадцать лет, а он вознамерился лишить меня влюблённости, цветов и конфет. Первых свиданий и поцелуев. Романтики.

Якуб и романтика – два невозможных сочетания. Но неужели он не в состоянии показать, что чувствует ко мне чуть больше, чем к своей платиновой банковской карте? Или всё так и есть на самом деле, а я для него не более чем украшенный нулями счёт в банке? Ведь доля, причитающаяся ему, стоит куда дороже долгов отца.

Ямадаеву, должно быть, никогда не приходилось прикладывать усилия, чтобы добиться взаимности. Впрочем, мне знакома лишь одна его зазноба – та танцовщица, которой я по наивности отдала записку, предназначавшуюся Сабурову. Она наверняка сама искала с ним близости.

И сколько у него ещё таких в запасе, для которых Якуб – желанная добыча, а не наоборот? Во всём виновато его красивое личико и накачанное тело. Можно не утруждаться, чтобы добыть развлечение на одну ночь.

А ведь Ратмир неспроста дал понять, что цель этого брака для Ямадаева – возврат доли. Всё внутри меня от этой мысли осело на дно желудка. Тяжёлым, мутным осадком. Я стараюсь держать эту информацию в голове, не упускать её под натиском чар «жениха».

Внутри разгорается огонь. Лавой кипит во мне. На языке ощущается привкус гари.

– Ненавижу тебя, – шиплю, останавливаясь на месте, затем поворачиваюсь, чтобы взглянуть ему в глаза.

Якуб, наблюдая за моими метаниями, не двигается.

Такой же спокойный и злой.

Совершает шаг в моём направлении, вновь нависая. Подавляя своим ростом.

– Учись с этим жить, потому что тебе от меня никуда не деться.

Выпускаю воздух сквозь стиснутые зубы.

Пальцы сами собой сжимаются. Давление внутри возрастает. Спокойнее меня человека найти сложно. Но он… будит всё самое грязное и мерзкое в моей натуре.

– Изменишь мне – не жди от меня верности, – произношу, сама не веря своей смелости, но от злости совершенно не контролирую язык.

Смотрю в его синие глаза, наблюдая за тем, как они наполняются кровью.

– Аня, – предостерегающе произносит моё имя.

Он резко делает ко мне шаг, будто намереваясь раздавить своим тяжёлым ботинком. Желваки на челюсти играют. Напрягаясь и расслабляясь. Ещё чуть-чуть, и челюсть начнёт крошиться.

Как ни прискорбно мне это замечать, но злость ему идёт. То пламя, что бушует в нём, манит меня. Привлекает. Моё глупое сердце, подобно цветку лотоса, раскрывается в направлении к нему. Тянется, точно к солнцу. Чтобы погреться о его лучи.

Спотыкаюсь на ровном месте, пытаясь увернуться от его близости. Мне без слов понятно, какая участь будет мне уготована, если я исполню сказанное. Но я не намерена отступать назад.

В какой-то момент кажется, что всё прочее ерунда. Брак по принуждению. Отсутствие всякого понимания о его чувствах ко мне. Но измена… это слишком.

Задираю подбородок выше, вновь утыкаясь спиной в стену.

– Если ты это сделаешь, мне будет наплевать на то, погибнет кто-то или нет, понял? Я уйду от тебя, и ничто меня не остановит.

После моих слов Якуб почему-то успокаивается. Пламя в радужке рассеивается. Порочные губы кривит ухмылка. Довольная. Лёгкая.

– Ревнуешь, Китекет? – спрашивает, цепляя прядь волос и пропуская её сквозь пальцы.

Боже, какой он невозможный, самоуверенный, самодовольный осёл!

А во мне огонь горит с новой силой. Я буквально выдыхаю пламя изо рта. От мысли, что он касается другой женщины, желание убивать возрастает в геометрической прогрессии. Дышу тяжело. Рвано. И одновременно хочется плакать от безысходности.

– Всего лишь уважаю себя.

Пальцы перемещаются на шею. Обхватывают её. Кожу покалывает от грубых прикосновений, мало похожих на ласку. Но всё равно приятных. Я замираю, опасаясь, что он сомкнёт пальцы и задушит меня.

– Возвращайся за стол, Аня, – сухо произносит. – Свадьба через месяц. А в эту субботу мой день рождения. Ты должна явиться.

Глава 54

Я не успеваю перевести дух. Пялюсь в широкую спину, наблюдая, как Якуб уверенным шагом направляется к выходу.

Что же это получается, я согласилась на этот брак?

Отдалась дёшево. Даже без банального предложения руки и сердца. И кольца. Оттого и ощущаю себя проигравшей. Быстро и легко сдавшейся добычей.

В голове сумятица. Возвращаюсь, едва переставляя ноги, пытаясь переварить произошедшее.

Сестра нервно рассекала гостиную, кусая губы. В то время как Сабуров уплетал обед за обе щеки.