Украду твою жизнь

Заметила меня и поспешила навстречу. С одной стороны, мне вовсе не хотелось, чтобы её муж участвовал в разговоре. Его слишком забавляла сложившаяся ситуация. С другой, я остро нуждалась в информации. Узнать бы, о чём они общались с Якубом. Но не в характере Сабурова обмениваться сплетнями. Мне ведь до сих пор неизвестно, о чём он говорил с Якубом в тот день, когда меня забрали.

– Аня, ну что? – осматривает меня сестра, будто намереваясь убедиться, что у меня руки и ноги на месте. – Куда делось твоё чудовище?

Прикрываю глаза. Да уж. Моё. Как ни крути. И почему мне так тепло от этой мысли? И одновременно стыдно за собственную слабость. Бесхребетность. Хотелось бы мне ему отказать. Послать куда подальше. Но я даже слова не успела произнести, как он захлопнул дверь моей темницы.

– Давай обсудим наедине? – смущаясь, прошу.

Сестра без лишних вопросов кивает. Подталкивает меня к лестнице, и я торопливо поднимаюсь наверх.

– Спичка, он сказал, что свадьба через месяц, – прикусывая щеку изнутри, смотрю на сестру с опаской. И с надеждой, что она развеет туман, укажет правильный путь. Потому что я ни черта не понимаю в этой жизни. Я запуталась.

Сестра фыркает.

– Ну пускай женится, пошлём ему поздравительную открытку и подарок, – произносит, а я в толк взять не могу, шутит она или всерьёз.

– Сера, – выдыхаю, выразительно смотря на неё.

Припадаю спиной к стене в своей спальне. Исходящий от неё холод немного отрезвляет, проясняет мысли.

– Скажи, только честно, я не буду ругаться. Что ты к нему чувствуешь? – теперь лицо сестры серьёзное. Участливое.

Прикрываю веки, пытаясь разобраться в себе.

В моё нутро будто понакидали всё и сразу. Глубокую обиду. Боль. Унижения. Странную, звериную нежность. Его ко мне. Тепло, электрические покалывания в теле, когда он находился рядом. Просто смотрел на меня. Полное помешательство и настоящее сумасшествие.

А ещё зависимость. Мысли о нём преследовали меня постоянно. Навязчиво. Неотступно. Так, что дышать становилось сложно. И только когда я видела его, путы, сжимающие грудную клетку, немного расслаблялись.

Это наваждение, от которого мне не хотелось избавляться. Болезнь, которой я когда-то мечтала заразиться. А теперь она дала метастазы не только в сердце, но и разрослась по всему телу.

– Люблю его, – опускаю ресницы, не понимая, примет ли сестра мой ответ. Мою любовь к врагу. Похитителю.

– И замуж за него хочешь? – тихо и осторожно уточняет, словно боясь спугнуть мою минуту откровенности.

Поднимаю на неё взгляд. И качаю отрицательно головой.

Я хочу быть с ним. Но не так, как того хочет он.

Меня сложно понять, но сестре удаётся. Я вижу это по её глазам. И оттого, что она способна разделить мои чувства, становится чуточку легче. Проще. Один из узлов в груди развязывается.

– У мужчин там свои мутки, – замечает сестра, – нам необязательно в этом участвовать. Он ведь сказал, месяц. Если ты не захочешь, тебе необязательно говорить «да». В любой момент можешь уйти. Ты знаешь, за чью спину спрятаться.

Киваю. Слова сестры бальзамом ложатся на раны. Она не давит, не кричит, хотя я могла всего ожидать, учитывая её темперамент. И я вдруг понимаю, что сама надумала свои страхи. Что всё не так кромешно, как представлялось. Свет в конце туннеля есть. Вот он. Передо мной.

– А что за условие ты ему поставила? – вспоминает недавний разговор за ужином.

Щеки покрываются румянцем. Мгновенно.

– Что у нас не будет секса, пока я не решу, – выпаливаю скороговоркой.

У сестры уходит полторы секунды, чтобы оценить мой ответ. А затем заливистый, весёлый смех разносится по комнате.

– Этот жеребец не похож на того, кто будет терпеть, – с трудом себя успокаивая, замечает сестра. – И что он ответил? Согласился на твои условия?

Раздражаюсь мигом, вспоминая его самодовольные слова. Действительно. Жеребец. Иначе и не скажешь.

– Он разглядывал тебя так… – продолжает сестра, рассуждая вслух. – Голодно, будто съесть был готов прямо там, за столом, и косточки обглодать. И в то же время заметила что-то ещё в его взгляде. Чего я разгадать не смогла.

Серафима смотрит на меня так, будто я способна дать ей подсказку. Но я не имею представления, о чём она. На мои глаза опускается пелена в его присутствии. Какие-то органы чувств перестают функционировать. Какие-то работают на полную мощность.

Признаться сестре, что ждать дольше месяца он не готов, но готов изменять, оказывается удивительно унизительным. Но утаить – значит стать страусом и прятать голову в песок.

Понимаю, что загнала себя в абсурдную ситуацию. Хотела обрести власть над ним путём глупого шантажа. А получила… ничего.

Не могу смотреть на сестру, отхожу к окну, чтобы скрыться от её сканирующего взгляда.

– Сер, – начинаю, не зная вообще, как произнести его угрозу вслух, – он сказал, что, если в брачную ночь ничего не будет, он найдёт секс с другой.

Мне кажется, я слышу за спиной шипение. Рычание.

– Козёл, – выплёвывает сестра с ненавистью, – самодовольный осёл.

Оборачиваюсь на неё.

– Только не говори, что ты согласилась, – воинственно смотрит на меня.

Я качаю головой.