Укрощение строптивой

Криво усмехнувшись, герцог распахнул дверцу экипажа и направился к дому. Да, конечно же, он и впрямь когда-то был интриганом: долгие годы наблюдал за окружающими и манипулировал ими. Отчасти он занимался этим и сейчас, хотя уже почти утратил вкус к подобным развлечениям. Однако он приобрел немалый опыт и умел распознавать те же качества в других людях. Поэтому прекрасно знал, что Элеонора Ховард — весьма ловкая интриганка. И очень может быть, что она и дальше собиралась оставаться безутешной вдовой, которую обеспечивал бывший любовник, убивший ее мужа.

А Китинг, наверное, ничего не понял, потому и носил на плечах груз вины и, конечно, не замечал, что уже почти влюблен в женщину, на которую ему даже глядеть не следовало бы. Хотя, возможно, все он видел и все понимал — просто пытался причинить себе еще больше боли, считая ее заслуженной.

Как бы то ни было, назревала изрядная путаница. Но он, Адам, к счастью, по-прежнему любил распутывать сложные ситуации. Особенно для блага тех немногих, кого называл друзьями.

Уже три дня… Целых три дня он охотился на Элеонору, а она так и не появилась. Все ее излюбленные места — модные лавки на Бонд-стрит, чайную «Зеленое яблоко», а также Гайд-парк — он уже посетил и повидал решительно всех прекрасных лондонских дам за исключением леди Балтроу и, конечно, Камиллы.

Выбравшись из ландо Гривза, Китинг протянул руки Камилле и Софии Уайт, помогая им выйти. Примроуз-Хилл считался частью Сент-Джеймс-парка, но высший свет предпочитал ту его оконечность, где между деревьями пролегали дорожки для экипажей. Даже здесь, в уединенном уголке, сохранялась вероятность встречи со знакомыми, но она была гораздо меньше.

София осмотрелась и воскликнула:

— О, как здесь чудесно! А я думала, ради прогулки пешком нам придется тащиться на самую окраину Лондона.

Камилла состроила подруге гримаску.

— Тише, София! Сегодня мы ведем себя прилично, понятно?

— О, разумеется! — отозвалась подруга.

Камилла в очередной раз взглянула на Китинга, но тут же отвернулась. Она поглядывала на него так с тех самых пор, как он встретил ее у клуба полчаса назад. Китингу это не нравилось, но он прекрасно понимал, что причиной неловкости, возникшей между ними, был отчасти он сам, — ведь за последние три дня он не навещал ее ни разу. То есть не навещал с тех пор, как сообщил, что Элеонора Ховард в Лондоне. И он намеренно избегал встреч с Камиллой — старался не попадаться ей на глаза, несмотря на беспокойные ночи и непрестанные мысли о ней. Между прочим, она недвусмысленно намекнула, что желала помирится с Фентоном вовсе не потому, что это примирение ей необходимо, а потому, что в итоге его, Китинга, карманы наполнятся деньгами. Именно это ему и требовалось, однако он не радовался. Нисколько не радовался. Более того, ему было горько думать о том, что она приносила себя в жертву, а он лишался ее…

— Идем? — спросил Китинг, предлагая руки обеим своим спутницам.

— А как же лорд Фентон? — спросила София.

— Думаю, он решил придать нашей прогулке вид случайной встречи, — поспешила объяснить Камилла еще до того, как Китинг успел раскрыть рот.

— А… понятно, — кивнула София.

В окружении прелестных дам Китинг покинул дорожку для экипажей и направился в сторону пологого холма, где и располагался Примроуз-Хилл. Полуденное солнце уже высушило росу на траве, а легкий бриз разносил повсюду ароматы цветов и зелени. Момент был удивительно прекрасный, несмотря на тучи, явно сгущавшиеся над Китингом и одной из его спутниц.

— Я наслушалась таких ужасных сплетен в клубе… — немного помолчав, заговорила Камилла. — Какие джентльмены все-таки отъявленные болтуны.

— Да-да, отъявленные. Любой из них даст фору самой болтливой девице, — с улыбкой заметил Китинг.

— Но никаких упоминаний о леди Балтроу я так и не услышала. Вам не удалось разыскать ее?

— Нет. Пока что нет. Она на удивление скрытна. И признаться, это меня беспокоит.

— Леди Балтроу? — в изумлении воскликнула София. — Так она в Лондоне? Боже мой! И ты ничего мне не сказала, Камми?

— Я просил ее никому ничего не говорить, пока не выясню, зачем приехала Элеонора, — поспешил ответить Китинг.

София осмотрелась, словно ожидала увидеть притаившуюся в кустах Элеонору.

— Она и впрямь так хороша собой, как все говорят?

— Да, — кивнул Китинг.

По крайней мере, так было шесть лет назад. Именно поэтому он и заинтересовался ею. Что же до ее характера, то это обстоятельство его нисколько не интересовало. И он отчетливо помнил, что Элеонора подняла перед ним юбки в вечер их знакомства. Это произошло в кладовке с серебром, в доме лорда и леди Уинкотт. В результате серебряные подносы были отполированы до блеска, пока толстый муж Элеоноры ужинал в соседней столовой вместе с тремя десятками гостей.