Укуренный мир. Том 4. Путь домой

И понятно, что ту же Медею нужно сперва вытащить с Трона Героев, прежде чем пытаться тащить в иное мироздание. Понятно, что у Сэйбер необходимо разобраться с контрактом. И я не спорю, что для решения проблемы жажды Арквейд тоже нужно нечто большее, чем ограниченная в магических проявлениях тушка. Всё мне понятно! Как и то, что сделать всё это на порядке проще уже будучи местным боженькой, чем не будучи им. Равно как и то, что становление таким боженькой для меня-Сефирота грозило нехилым сломом всей личности, с перестройкой её под образ мысли настоящего демона, жаждущего властвовать и порабощать, как едва не случилось в мире другой Люси. Вернее, даже случилось, просто самоконтроля ему-мне хватило, чтобы какое-то время это игнорировать и завершить план, но то, что было возможно тогда — в рамках просчитанного и уже действующего ритуала, не сработало бы тут — на длинном этапе поочерёдного решения всех проблем. Мне не надо было объяснять, чем грозило бы Рин, Артурии и прочим знакомство с таким Тёмным Богом. Как не надо объяснять, что вырывание привязки, получи её себе я-Сефирот, гарантированно прикончило бы этот мир, по итогу ничем не отличаясь от варианта, где он изначально сломал бы ограничения об колено и продолжил путь, обрекая триллионы ничего не сделавших ему жизней на уничтожение. Но, Великая Тьма, как я хотел ему врезать… Причём с каждой секундой, что моё сознание сроднялось с его чувствами испытанными в этом мире, хотелось мне этого только больше и больше! Просто потому, что он… Тупой кусок чёрной слизи! Почему я — рабовладелец, живущий в обществе орков, демонов, живых мертвецов и тёмных эльфов понимаю, что близкие заслуживают объяснения и моральной подготовки в таких ситуациях, а он — нет?! Как можно, один раз успешно применив долговременную замену себя астральной проекцией, причём в очень специфических условиях, верить, что везде этот приём будет работать одинаково хорошо? И ведь он

знает, что у его любимой гильдии далеко не всё в порядке со здоровьем массового сознания и пониманием рамок допустимого, так почему вдруг их реакция стала той нормой, которая по умолчанию ожидается от всех остальных?! А если Медея, которую всю жизнь предавали, решит, что её бросили на левого мужика и свалили? Она же — женщина! Она может сама себя в чём угодно убедить, накрутить и хрен ты с этим что сделаешь своими оправданиями! И мимолётно брошенная неделю назад фраза о том, что ты существуешь одновременно в разных мирах, имея одновременно несколько живых и самостоятельных тел, — это не та подготовка, которая застрахует от недопонимания.

Мне так стыдно за все мои жизни не было и, главное, я его… себя просто ненавидел в этот момент! Из-за его же чувств, причём! Потому что мне было обидно за девушек, которых уже я сам любил, приняв эти чувства!

– Ох, – всплеск эмоций и сопровождавших их размышлений не занял и секунды, но тяжёлый вздох из моей груди, совмещённый с касанием пальцами переносицы, породил очень даже решительно.

– Мастер? – обеспокоенно дёрнулась в мою сторону Кастер, приняв мой жест за приступ боли.

– Нет, ничего, не беспокойся, – поборов себя, улыбаюсь девушке, смотреть в лазурные глаза которой мне было до боли стыдно. Дико хотелось обнять её, уткнуться носом в голубые волосы над заострённым ушком, и начать извиняться за другого себя, оказавшегося полным идиотом и просто свиньёй, но приходилось себя сдерживать, ведь такое моё действие могло только сильнее ранить её сердце, убеждая в том, что её действительно бросили, что было, всё-таки не совсем правдой. Ведь этот болван всё это и затеял, чтобы как раз никого не бросать… тупой комок чёрной слизи! Чтоб тебе икалось и ходилось только по лестницам!… Засранным!

– Это самое, Мастер… – вперёд вышла Мордред, слегка оттесняя остальных и чувствуя себя явно неуютно, по крайней мере, что-то такое зудящее в её позе было, – тут… – девушка покосилась на мать и, скривившись, взялась свободной рукой за живот, – меня, кажись, что-то выталкивает. Твоя мана по связи держит, но… что-то аж крутит. Чего со мной случилось-то, а? Я всё теперь так странно чувствую и знания эти… Кто я теперь, Мастер? – под конец речи, в зелёных глазах блондинки уже стояла откровенная паника, хотя и было видно, что она держит себя в руках, но здесь и сейчас просто откинула притворство и честно показала нам, что с ней происходит. Большое достижение, при её характере. Но сейчас явно было не время об этом думать.