Улисс (часть 1, 2)

- Греки! - повторил он. - _Кюриос_! Сияющее слово! Гласные, которых не знают семиты и саксы. _Кюрие_! Лучезарность разума. Мне бы следовало преподавать греческий, язык интеллекта. _Кюрие элейсон_! Строителям клозетов и клоак никогда не быть господами нашего духа. Мы наследники католического рыцарства Европы, которое пошло ко дну при Трафальгаре, и царства духа - а это вам не imperium, - которое потонуло вместе с флотом афинян при Эгоспотамах. Да-да. Они потонули. Пирр, обманутый оракулом, совершил последнюю попытку повернуть судьбы Греции. Верный обреченному предприятию.

Он отошел к окну.

- Они выходили на бой, - продекламировал мистер О'Мэдден Берк тусклым голосом, - и гибли они неизменно.

- У-у! Ох-хо-хо! - негромко взрыдал Ленехан. - Получил кирпичом в самом конце представления. Бедняга, о бедняга, бедняга Пирр!

Потом он стал нашептывать в ухо Стивену:

ЛИМЕРИК ЛЕНЕХАНА

Вот ученый профессор из Дублина.

Протирает очки он насупленно.

Но успел он напиться,

И в глазах все двоится,

Так что труд его - даром погубленный.

В трауре по Саллюстию, как выражается Маллиган. У которого мамаша подохла.

Майлс Кроуфорд сунул листки в карман.

- Ладно, пойдет, - сказал он. - Остальное потом прочту. Все будет в порядке.

Ленехан протестующе замахал руками.

- А как же моя загадка? - сказал он. - Какая опера страдает хромотой?

- Опера? - сфинксоподобное лицо мистера О'Мэддена Берка еще более озагадочилось.

Ленехан объявил торжествующе:

- "Роза Кастилии". Уловили соль? Рожа, костыль. Гы!

Шутливо ткнул он мистера О'Мэддена Берка под селезенку. Мистер О'Мэдден Берк откинулся манерно назад, на свой зонтик, и сделал вид, будто задыхается.

- Помогите! - выдохнул он. - Мне дурно.

На носки привстав, Ленехан немедля принялся обмахивать лицо его шелестящими листочками.

Профессор, возвращаясь на место мимо подшивок, тронул легонько рукою распущенные галстуки Стивена и мистера О'Мэддена Берка.

- Париж в прошлом и настоящем. Вы выглядите как коммунары.

- Как те парни, что взорвали Бастилию, - сказал Дж.Дж.О'Моллой с мягкой иронией. - Или, может, это как раз вы с ним пристрелили генерал-губернатора Финляндии? Судя по виду, вы бы вполне могли. Генерала Бобрикова.

ОМНИУМ ПОНЕМНОГУМ

- Мы еще только собирались, - отвечал Стивен.

- Соцветие всех талантов, - сказал Майлс Кроуфорд. - Юриспруденция, древние языки...

- Скачки, - вставил Ленехан.

- Литература, журналистика.

- А будь еще Блум, - сказал профессор, - тогда и тонкое искусство рекламы.

- И мадам Блум, - добавил мистер О'Мэдден Берк. - Муза пения. Любимица всего Дублина.

Ленехан громко кашлянул.

- Гм-гм! - произнес он, сильно понизив голос. - Глоток свежего воздуха! Я простудился в парке. Ворота были отворены.

ВЫ ЭТО МОЖЕТЕ!

Редактор положил Стивену на плечо нервную руку.

- Я хочу, чтобы вы написали что-нибудь для меня, - сказал он. Что-нибудь задиристое. Вы это можете. Я по лицу вижу. _В словаре молодости_...

По лицу вижу. По глазам вижу. Маленький ленивый выдумщик.

- Ящур! - воскликнул редактор с презрительным вызовом. - Великое сборище националистов в Боррис-ин-Оссори. Сплошная дичь! Надо таранить публику! Дайте-ка им что-нибудь задиристое. Вставьте туда нас всех, черт его побери. Отца, Сына и Святого Духа и Дристуна Маккарти.

- Мы все можем доставить пищу для ума, - сказал мистер О'Мэдден Берк.

Стивен, подняв глаза, встретил дерзкий и блуждающий взгляд.

- Он вас хочет в шайку газетчиков, - пояснил Дж.Дж.О'Моллой.

ВЕЛИКИЙ ГАЛЛАХЕР

- Вы это можете, - повторил Майлс Кроуфорд, подкрепляя слова энергичным жестом. - Вот погодите. Мы парализуем Европу, как выражался Игнатий Галлахер, когда он мытарствовал, подрабатывал маркером на бильярде в отеле "Кларенс". Галлахер, вот это был журналист. Вот это перо. Знаете, как он сделал карьеру? Я вам расскажу. Виртуознейший образец журнализма за все времена. Дело было в восемьдесят первом, шестого мая, в пору непобедимых, убийства в парке Феникс, я думаю, вас тогда еще и на свете не было. Сейчас покажу.

Он двинулся мимо них к подшивкам.

- Вот, глядите, - сказал он, оборачиваясь, - "Нью-Йорк уорлд" запросил специально по телеграфу. Припоминаете?

Профессор Макхью кивнул.

- "Нью-Йорк уорлд", - говорил редактор, приходя в возбуждение и двигая шляпу на затылок. - Где все происходило. Тим Келли, или, верней, Кавана, Джо Брэди и остальные. Где Козья Шкура правил лошадьми. Весь их маршрут, понятно?

- Козья Шкура, - сказал мистер О'Мэдден Берк. - Фицхаррис. Говорят, теперь он "Приют извозчика" держит у Баттского моста. Это мне Холохан сказал. Знаете Холохана?

- Прыг-скок, этот, что ли? - спросил Майлс Кроуфорд.

- И Гамли, бедняга, тоже там, так он мне сказал, стережет булыжники для города. Ночной сторож.

Стивен с удивлением обернулся.

- Гамли? - переспросил он. - Да что вы? Тот, что друг моего отца?

- Да бросьте вы Гамли, - прикрикнул сердито Майлс Кроуфорд. - Пускай стережет булыжники, чтобы не убежали. Взгляните сюда. Что сделал Игнатий Галлахер? Сейчас вам скажу. Гениальное вдохновение. Телеграфировал немедленно. Тут есть "Уикли фримен" за семнадцатое марта? Прекрасно. Видите это?