Улица Полумесяца

К Маршанам миссис Филдинг отправилась, еле дождавшись уместного времени для визитов, вероятно, даже немного раньше. Хоуп удивилась, увидев ее, но выглядела при этом обрадованной. Они устроились в респектабельной уютной гостиной и уже мило болтали несколько минут, когда миссис Маршан сообразила, что Кэролайн наверняка приехала не только ради того, чтобы заполнить дневные часы легкой досужей беседой. Она умолкла на середине фразы о скромной вечеринке, где гости на все лады обсуждали одно оригинальное суаре.

Филдинг поймала себя на том, что не слушала собеседницу. Теперь же ей предстояло облечь в слова свои страхи, а это оказалось труднее, чем представлялось. Она взглянула на удивленно расширившиеся голубые глаза Хоуп, ее прямой, почти вызывающий взгляд и миловидные черты лица. Эта дама выглядела такой уверенной в своем мире, в его традициях и правилах, и добросовестно старалась привить их своему сыну. Кэролайн не сомневалась: мать даже не представляла, что мальчик рискнет переступить через эти ценности. Почти так же страстно, как и мужа, Хоуп волновали вопросы цензуры, чтобы ничто, ни единое дурное слово не могло испортить невинные души. Она предпочла бы прикрыть фиговыми листами все великие античные статуи и залилась бы краской смущения, доведись ей увидеть Венеру Милосскую в присутствии мужчин. Ей виделось в этой статуе не обнаженное совершенство, а непристойное обнажение женской груди.

– Милая, вы хорошо себя чувствуете? – озабоченно сведя бровки, спросила миссис Маршан, немного подавшись вперед. – Вид у вас немного бледноватый.

Разумеется, ее слова подразумевали следующее: «Вы не слушали меня – так что же могло встревожить вас так сильно, что вы забыли об элементарных приличиях?»

Лучшего начала и придумать было трудно. Стоило им воспользоваться.

– По правде говоря, в последнее время меня тревожило много проблем, – неловко начала гостья. – Простите, ради бога, что мое внимание рассеялось. Я не хотела показаться такой… невежливой.

– Ах, какие пустяки! – тут же благодушно заявила Хоуп. – Возможно, я помогу, уже просто выслушав вас. Порой стоит поделиться своими тревогами, и на душе становится немного легче.

Кэролайн, взглянув на ее серьезное лицо, увидела в нем лишь искреннюю доброжелательность. Дело оказалось сложнее, чем она ожидала. Миссис Маршан казалась такой уязвимой… Вдруг оробев, Филдинг подумала, не лучше ли ей сейчас придумать какую-нибудь легкую проблему, совсем ускользнув от опасной темы. Ведь она могла жестоко ошибаться! Может, замечание Льюиса об Офелии и тот презрительный взгляд, что она подметила в его глазах, имел отношение лишь к ее собственному богатому воображению, разгоряченному вдобавок историей миссис Эллисон и новыми сведениями Питта.

Но вдруг она все-таки не ошиблась? Что, если у Льюиса есть фотографии Кэткарта – много фотографий, образы которых могли исказить юношеские мечты и причинить в будущем невыразимую боль ему самому и какой-то юной девушке, такой же несведущей, какой полвека тому назад была и Мария Эллисон?

– Мой зять, как вам известно, служит в полиции… – начала миссис Филдинг и, предпочтя не заметить легкий оттенок неодобрения на лице собеседницы, быстро продолжила: – И в данное время он расследует одно дело, связанное с фотографическим клубом…

Какой смехотворный эвфемизм!

Переведя дух, Кэролайн решительно заговорила снова:

– Вспомнив то, что Льюис говорил мне во время нашей прошлой беседы, я подумала, что, возможно, он случайно столкнулся с некоторыми сведениями, которые могут помочь в расследовании. Не могли бы вы позволить мне поговорить с ним?

– Льюис? – скептически произнесла миссис Маршан. – Откуда он может что-то знать? Ему же всего шестнадцать лет! Если б он увидел нечто… неподобающее… он мог бы сказать мне или отцу.

– Он мог не знать, что это неподобающее, – поспешно возразила гостья. – Дело связано просто с одной жалобой. На самом деле я не уверена, что он что-то знает. Но если я права, то его сведения окажут огромную помощь правосудию. Не думаю, что от него потребуется нечто большее. Прошу вас, можно я поговорю с ним… наедине, если не возражаете?

Хоуп явно засомневалась.

Кэролайн едва не начала уговаривать ее, но раздумала. Излишняя настойчивость может пробудить ненужные подозрения. И она спокойно дождалась ответных слов.

– Что ж… да, конечно, – смущенно поморгав глазами, ответила наконец хозяйка дома. – Уверена, что мой муж хотел бы, чтобы Льюис помог всем, чем сможет. Мы все готовы помогать. Вы говорили о фотографическом клубе? Я не знала, что Льюис заинтересовался фотографией.

– Я тоже не уверена, – мгновенно призналась миссис Филдинг, – просто мне подумалось, что он мог видеть одну оригинальную фотографию и в таком случае сообщил бы мне, где именно. Тогда я, в свою очередь, передала бы эти сведения Томасу, не упоминая о том, как я их узнала.

– Ах! Понимаю. – Миссис Маршан поднялась с кресла. – Он сейчас наверху со своим репетитором. Уверена, что ради такого важного дела мы можем прервать их занятия.

Она позвонила в колокольчик, вызвав горничную, и послала ее за сыном.