Ультиматум Борна

Он готов, решил Борн, внимательно изучив свое отражение в зеркале и оставшись довольным тем, что увидел. Последние три часа он провел в подготовке к поездке в Аржентоль, в ресторан «Le Coeur du Soldat», этот пункт сбора и отправки донесений для «черного дрозда», Карлоса Шакала. Хамелеон оделся так, чтобы соответствовать той обстановке, в которой ему предстояло оказаться; одежда была простая, лицу и телу тоже надлежало придать соответствующие черты. Для решения первой задачи потребовался поход по «сэкондхендам» и ломбардам Монмартра, где он нашел потертые брюки и французскую армейскую рубашку, и такую же потертую нашивку, которая указывала на то, что ее обладатель являлся раненным в бою ветераном. Решение второй задачи представляло более сложную проблему, для этого пришлось перекрасить волосы, отрастить суточную щетину и сделать еще одну повязку, на этот раз вокруг правого колена. Повязка получилась такой тугой, что Борн вряд ли бы теперь забыл о том, что для полной иллюзии необходимо прихрамывать. Его волосы и ресницы приобрели тусклый рыжий оттенок — выглядели они грязными и всклокоченными, что как нельзя лучше соответствовало новому окружению, а именно дешевому отелю в Монпарнасе, где заветным желанием администрации было как можно реже общаться со своими постояльцами.

Его раненая шея теперь скорее вызывала раздражение, чем доставляла серьезные неудобства, — либо он постепенно привыкал двигать ей осторожно и с усилием, либо начал работу таинственный процесс заживления. А неестественность движений в настоящий момент даже не являлась помехой; скорее наоборот, она была преимуществом. Разочаровавшийся в жизни инвалид войны, забытый сын Франции, получивший два ранения. Джейсон засунул пистолет Бернардина в карман брюк, проверил деньги, ключи от машины, охотничий нож в чехле — последний был куплен в магазине хозтоваров и висел на ремешке под рубашкой. После этого Борн заковылял к двери маленькой, грязной, наводящей уныние комнатки. Следующая остановка — бульвар Капуцинов и неприметный «Пежо» в подземном гараже. Он готов.

Он знал, что, выйдя на улицу, до остановки такси придется пройти несколько кварталов; такси были редкостью в этом районе Монпарнаса… То же относилось и к ажиотажу вокруг газетного киоска на углу. Люди кричали, многие бурно жестикулировали, сжимая в руках газеты, в их голосах слышался гнев и испуг. Борн инстинктивно прибавил шаг, дошел до ларька, бросил несколько монет и схватил газету.

У него перехватило дыхание, когда он попытался подавить шок, волнами накатывавшийся на него. Тигартен убит! Убийца — Джейсон Борн!

Джейсон Борн! Это безумие, сумасшествие! Что происходит? Неужели возвращаются события в Гонконге и Макао?

Или он окончательно теряет рассудок? Может быть, это ночной кошмар, но настолько реалистичный, что он оказался в его измерении, в ловушке ужасного безумного сновидения, и чудовищные, созданные воображением видения стали явью? Он вырвался из толпы, неверной походкой пересек тротуар и прислонился к каменной стене здания — ему не хватало воздуха, шея горела от боли, мысли в беспорядке сменяли друг друга. Алекс! Телефон!

— Что случилось? — крикнул он в трубку, обращаясь к Вене, штат Виргиния.

— Успокойся и не паникуй, — спокойным голосом сказал Алекс. — Слушай меня. Я должен точно знать, где ты находишься. Бернардин подберет тебя и увезет оттуда. Он посадит тебя на рейс «Конкорда» в Нью-Йорк.

— Подожди — подожди минуту!.. Это ведь дело рук Шакала, так?

— По переданной нам информации, это было убийство, заказанное радикальной мусульманской группировкой из Бейрута. Они взяли на себя ответственность за происшедшее. Непосредственный исполнитель не так важен. Может это и правда, а может и нет. Поначалу я в это не верил, особенно после гибели ДеСоле и Армбрустера, но сейчас начинаю думать, что все не так просто. Тигартен постоянно настаивал на том, что в Ливан необходимо направить войска НАТО и сравнять с землей каждое подозрительное палестинское поселение. Ему и раньше угрожали; и уж слишком случайной мне кажется связь с «Медузой». Но, отвечая на твой вопрос, скажу, что это, естественно, был Шакал.

— И он свалил это на меня, Карлос свалил это на меня!

— Он изобретательный мерзавец, в этом ему не откажешь. Ты приезжаешь за ним, а он подстраивает все так, что ты застреваешь в Париже.

— Тогда мы должны повернуть все в нашу пользу!

— О чем ты говоришь? Немедленно убирайся оттуда!

— Нет. Пока он будет думать, что я убегаю, прячусь, скрываюсь — я прямиком попаду в его логово.

— Ты с ума сошел! Убирайся оттуда, пока мы еще можем тебя оттуда вытащить!