Улыбка Шакти

Машина оказалась микроавтобусом с тонированными стеклами. Девять человек: трое впереди, трое сзади, и я посередине, зажатый с двух сторон двумя тяжеловесами. Вскоре свернули с дороги в какие-то безысходные переулки и подворотни. Вынул телефон – выключен, батарея села. Взять деньги и вышвырнуть меня на ходу живого, а проще мертвого – ничего стоило. Глядя на них. Особенно на тех, кто сидел по сторонам от меня, я б уместился у каждого из них за пазухой. Наконец, тот, с ниточным глазом, сидевший впереди, обернулся: покажи деньги. Не бойся, только проверим купюры. Ладно, думаю, чего уж тут, или-или. Даю ему пачку евро, листает, лицом ко мне. Одну из купюр незаметным движением стравливает вниз, под себя, и прикрывает ее, усаживаясь поудобней. Ты ошибся, друг, говорю ему спокойно, и замечаю, что неожиданно для себя уже держу его за ухо, сдавливая с подкрутом. А другой рукой вынимаю из-под него эту сотку и возвращаю ему: продолжай. И как-то притихли все, переглянувшись. Кое-что изменилось. Возвращает мне деньги. Меняем по договоренному курсу. Выехав на дорогу, хотят меня высадить. Говорю, чтоб вернули, где взяли. Выдохнул в аэропорту.

Приехали к вечеру, усталые, Тая накормила всех, еще посидели за столом у океана, и разошлись отсыпаться – утром лодка на остров.

Встал пораньше – сбегать на рынок, докупить, чего не доставало на завтрак для группы – хлеб из пекарни, дохи, эту чудесную домашнюю простоквашу, манговый джем со здешней плантации, что-то еще… Иду, думаю: на несколько дней денег хватит, а что дальше? И что делать с этим денежным мешком мусора, который не обменять нигде? То есть можно, но крохотные суммы с недельным лимитом. И только для индийцев, иностранцы оказались тут совсем не предусмотрены. Длинные очереди в банки начнут выстраиваться в ближайшие дни по всей Индии. И вот иду я утренней нашей деревенской улочкой, на каждом шагу меня окликают – знакомые и незнакомые: Серджи, Серджи, беда не беда, давай нам эти старые деньги, мы понемногу будем менять тебе на новые. И я давал – поначалу знакомым, а потом и всем подряд, даже не запоминая кому. Меняли, и в лавках денег не брали с меня, давали в кредит. И на рынке. И за жилье – ни в отеле, ни в доме. Когда-нибудь вернешь, Серджи, жизнь долгая. Простые люди. Сами без денег, с детьми, большими семьями. Есть не на что, и при этом делили поровну эту ничтожную сумму обмена: половину для семьи, другую для меня. За тридевять земель. Настолько родные, свои, что нигде это так не чувствовал…

Прошло несколько дней, проведенных в нашей рыбацкой деревне Харнай, и мы отправились с друзьями в Панхаликаджи. Приехав, присели в тени под манговым деревом с лангурами в кроне, я немного рассказал об этих пещерах и предложил им самостоятельно их осмотреть, поскольку место это непростое и у каждого может сложиться свой рисунок. Заблудиться тут нельзя, пещеры вытянуты вдоль тропы у подножья холма, справа заводь, но осторожно – там крокодилы. Встретимся через два часа у главного пещерного храма, это примерно посередине тропы. А мы пока с Таей и Зубаиром перенесем туда все, что взяли для нашего пикника.

Все разошлись, мы переносили кульки и коробки с еще горячей едой. С холма спустился местный парнишка, краевед-любитель, которого я знал по прежним нашим приездам. Сказал, что в нескольких километрах отсюда есть еще одна пещера, о которой никто не знает, он мог бы показать дорогу. С ним вдвоем и поехали на его мотоцикле.

Пещера была с несколькими залами, барельефами и множеством фигур – индуистских, буддийских и джайнских. Особо чудесен был двухметровый Ганеша с добродушной улыбкой и озорными глазами, глядящими из двухтысячелетней дали, ладони его покоились на огромном пузе. Я снял небольшое видео, захватив и округу, в которой покоилась тишь и забвение, и поспешили вернуться.

Зубаир стоял у маленькой заколоченной пещерки, вокруг никого не было. Я не раз пытался разглядеть сквозь щели – что ж там внутри, в этой единственно запертой пещере с навешенной дверью и детским замком. Зубаир говорит: хочешь, откроем? Только глянем и навесим замок, как и было. Вот, я и инструмент у водителя взял. Ладно, говорю, если быстро – давай попробуем. Сняли замок, вошли, водим фонариками – маленькая каморка, а в ней – господи! – как зал ожидания: сидят, стоят, лежат во тьме, вплотную и вразброс – боги, звери, люди. Три религии – фигуры, обломки, фрагменты: рука одного тянется к плечу другой. Ступня. Пол-лица. Лакшми, черепаха, Нанди… А в углу – молодой Будда, отрок, глядящий на Ханумана… Еще один Будда, постарше, без головы, прижавшийся к Шиве…