Ум — это миф

Ю.: Вы никогда не ставили под сомнение фундаментальную вещь, которая подразумевается здесь: Я думаю, следовательно, я есть. Если вы не думаете, то вам никогда не приходит на ум, живы вы или мертвы. Поскольку мы думаем всё время, само по себе рождение мысли создаёт страх, а из страха рождается весь опыт. И «внутренний», и «внешний» мир идут из мысли. Всё, что вы переживаете, рождается из мысли, следовательно, всё, что вы переживаете или можете пережить, — иллюзия.

«Я»-сосредоточенность в мысли создаёт «я»-центричность в человеке, это всё, что там есть. Все отношения, основанные на этом, неминуемо делают его несчастным. Это фальшивые отношения. Что касается вас, то такой вещи, как отношения, не существует. И всё равно общество требует не просто отношений, но постоянных отношений.

В.: Могли бы вы назвать себя экзистенциалистом?

Ю.:

Нет, я не думаю, что вы можете навесить на меня ярлык. Экзистенциалисты рассуждают об отчаянии и абсурдности. Но они никогда вплотную не брались за решение проблемы отчаяния и абсурдности. Отчаяние для них абстракция.

В.: А как насчёт тревоги или отвращения?

Ю.: Это абстрактные концепции, на которых они выстроили колоссальную философскую структуру. Больше ничего в них нет. Когда я говорю о «я»-центрированной активности, это автономный и автоматический самоповторяющийся механизм, полностью отличный от того, о чём они теоретизируют.

В.: Вы имеете в виду, что «я» переживает смерть?

Ю.:

Нет. Вопрос о «я» вообще не стоит, так как же может возникнуть вопрос о бессмертии, о запредельном?

В.: О каком запредельном? Разве есть что-то за пределом?

Ю.: Смерть создала бессмертие. Известное создало неизвестное. Время создало безвременье. Мысль создала отсутствие мысли.

В.: Почему?

Ю.:

Потому что мысль по самой своей природе недолговечна. Поэтому каждый раз, когда рождается мысль, рождаетесь и вы. Но вы добавили к этому постоянную потребность переживать одно и то же снова и снова, таким образом давая мысли обманчивую непрерывность. Чтобы пережить что-либо, вам нужно знание. Знание — это целое наследие человеческих мыслей, чувств и опыта, передаваемых из поколения в поколение.

Подобно тому как мы берём воздух для дыхания из атмосферы, которая принадлежит всем, мы берём и используем мысли из окружающей нас мыслесферы для того, чтобы функционировать в этом мире. Вот и всё, больше ничего нет. Настойчивое требование человека, чтобы мысль была непрерывной, отрицает саму природу мысли, которая недолговечна. Мысль создала для себя отдельную судьбу. Она очень успешно создавала для себя отдельное параллельное существование. Положив в основу неизвестное, запредельное, бессмертное, она создала для себя способ продолжать существование. Безвременья нет, только время. Когда мысль создаёт время, создаётся и пространство, значит, пространство — также мысль. Мысль также создаёт материю; нет мысли — нет и материи. Мысль является манифестацией или выражением жизни, и делать из неё нечто отдельное, приписывать ей собственную жизнь, а затем позволить ей создать будущее для её собственной ничем не ограниченной непрерывности — вот трагедия человека.

В.: Хорошо, но что же вы тогда принимаете всерьёз? Жизнь? Смерть? Внеземную жизнь?

Ю.: Я не думаю, что такая жизнь существует где-то ещё, на какой бы то ни было другой планете. Я не говорю, что в других мирах не может быть жизни, я только говорю, что она не похожа на наше существование здесь.

Ваши измышления о других формах жизни и других мирах — это просто желание безграничного продолжения в будущем и в далёкие места. Мысль пытается придать себе непрерывность, и размышления о будущем и неоткрытых мирах — это удобный способ сделать это. Ваше мышление определяет то, что вы можете осознать, и точка.

В.: Это близко к тому, что говорит Дж. Кришнамурти. Он говорит, что накопленное знание человечества становится традицией, приобретая свою собственную непрерывность и правомерность. Вы в это не верите?

Ю.: Нет. Я не вижу, чтобы мои слова имели хоть что-то общее с его подходом. Он говорит о «пассивном осознании», путешествиях и открытиях, психологических трансформациях, открывает школы и основывает организации. Эта деятельность не ведёт вас к свободе, она увековечивает движение мысли и традиции.

В.: Есть ли свобода мысли? И вообще есть ли у человека хоть какая-то свобода?

Ю.: Нет, никакой свободы действий у человека нет. Я не говорю о разрушительной, детерминистской философии смирения. Но…