Ум и Пустота

Все мои учения основаны на комментариях ламы Цонкапы, а его комментарии – на коренных текстах. Лама Цонкапа говорил: «Материалом для моих книг служат не только учения моих духовных наставников. Очень важно, чтобы все учения проистекали от коренных текстов». Коренные тексты имеют очень большое значение, потому что дают представление о конечном воззрении Будды. «Нового» тибетского буддизма не существует. Тибетский буддизм – это учение Будды. В будущем, когда появится российский буддизм, он также не будет «новым российским буддизмом». Он будет тем же самым учением Будды, которое было принесено в Россию и распространилось на ее территории. Кроме того, критерием достоверности российского буддизма ни в коем случае не должны являться слова того или иного тибетского ламы. Это было бы очень большой ошибкой. Самое главное – это первоисточники.

13. МАДХЬЯМИКА ПРАСАНГИКА: СУЩЕСТВОВАНИЕ ВНЕШНИХ ОБЪЕКТОВ

Люди, которые не считают себя буддистами, могут рассматривать это учение о пустоте как науку об уме. Для того, чтобы получать буддийские учения, вам вовсе не обязательно быть буддистом. Самое главное – у вас должно быть доброе сердце. Я все время говорю людям: не позволяйте очень быстро обращать себя в различные религии. Будьте принципиальными. В наше время многие пытаются надеть вам на голову религиозные шапки самых разных мастей. Среди таких людей мало тех, кто действительно желает вам счастья. Они хотят обратить вас в свою веру только для того, чтобы затем использовать в своих целях. Не поддавайтесь на это и будьте сильнее.

Я даю вам это учение не с целью обратить вас в буддизм. Это мой вклад в российскую культуру от имени всего Тибета. Несмотря на то, что мы, тибетцы, – беженцы, у нас очень богатые культурные и духовные традиции, и в это сложное время мы хотим помочь России. Тем более, что Россия является нашим соседом. И, главным образом, это учение является небольшим подарком России от главы тибетского народа Его Святейшества Далай–ламы. Этот подарок преподносится с самыми чистыми побуждениями, от всего сердца. Я уверен, что про золото нет необходимости доказывать, что оно золото: об этом говорит исходящее от него сияние.

Внешние объекты и субстанциональное существование

Рассмотрим, в чем заключается разница между внешними объектами и субстанциональным существованием. В школе Мадхьямика Прасангика утверждается, что никакого субстанционального существования нет. Однако на собственном опыте мы убеждаемся в обратном. Увидев чашку, люди скажут, что эта чашка существует субстанционально, и ученые это подтвердят. Однако согласно Прасангике, если бы эта чашка имела субстанциональное существование со стороны объекта, в ходе аналитического поиска мы могли бы ее обнаружить.

Прасангика не утверждает, что если мы чего‑то не находим, то этого не существует. Прасангика говорит, что если мы не воспринимаем объект, подлежащий восприятию зрительным сознанием, то есть видимый объект, это означает, что этого объекта не существует. Субстанционально существующая чашка является видимым объектом, и когда мы ее не находим, это говорит о том, что такой чашки нет. Вы можете возразить: «Вот же чашка. Мы ее видим». А я на это спрошу: «Какая ее часть является чашкой?» Ее бока – не чашка, ее дно – не чашка, ручка – тоже не чашка… Итак, если вы исследуете каждую частицу этой чашки, то не обнаружите ни единой частицы, которая была бы субстанционально существующей чашкой. А если ни одна частица этой чашки не является субстанционально существующей чашкой, то как же вся эта чашка может иметь субстанциональное существование?

Следовательно, с точки зрения школы Мадхьямика Прасангика, чашка – это просто название. Она существует точно так же, как Москва, лес и мы сами. Мы не имеем субстанционального существования – плотного, конкретного существования со стороны объекта. Подобно лесу или Москве, мы – всего лишь название, данное телу и уму.

Далее в ходе этой дискуссии возникает новый вопрос. Если нет никакого субстанционального существования, то можем ли мы прикоснуться к чашке или нет? Если мы ответим утвердительно, возникнет противоречие с постулатом, отрицающим субстанциональное существование чашки. С другой стороны, если мы скажем: «Прикоснуться к чашке невозможно», это будет противоречить достоверному познанию. Согласно Чандракирти, положения учения не должны противоречить мирской достоверности, в противном случае оно не относится к воззрению Прасангики. Итак, нам остается одно – доказать, что мы можем прикоснуться к этой чашке. Но доказывать это нет никакой необходимости, поскольку каждый из нас в любой момент способен дотронуться до чашки, выпить из нее чаю, и это достоверно.