Теперь, когда я постепенно начала выкарабкиваться из болезни при помощи Юнусовского лечения, мне кажется, что этот человек, кроме всего прочего, обладал и гипнотическими способностями. А чем еще, кроме гипноза, можно объяснить мою влюбленность с первого взгляда в мужчину на тридцать лет старше?
Пройдя назначенный курс, я собралась ехать в Москву снова. Что со мной творилось — не передать, но меня тянуло к этому неординарному человеку невероятно, и хотелось его видеть как можно чаще. А Чингиз Алиевич будто меня дразнил: постоянно пропадал в разъездах, расширяя поле своей деятельности. И, соответственно — зарабатывая немалые деньги, ведь каждый получасовой сеанс диагностики и лечения стоил около двухсот долларов. Свое потраченное время Юнусов ценил весьма высоко! Но больные даже не за исцеление, а за одну надежду, готовы последнюю рубаху снять.
Пришло время появиться у него во второй раз. Я названивала каждый день, чтобы записаться на прием, но телефон не отвечал. А вдруг я его не увижу больше, и никто мне не поможет?! Началась настоящая паника. В отчаянии я позвонила в магазин здорового питания Анне Владимировне, которая меня успокоила: Чингиз Алиевич находится за границей по своим делам. Скоро будет.
…Юнусов в этот раз показался мне странным. Я-то летела к нему, как на крыльях, мечтая увидеть, но, распахнув дверь кабинета с улыбкой, ощутила всем телом лишь его взгляд, взгляд хищной птицы, высматривающей добычу. Или грифа, нацеленного на падаль? Меня аж передернуло! И моя улыбка моментально слиняла с лица.
Он встал мне навстречу с диванчика, стоявшего у входа, молча взял за руку, усадил напротив себя за рабочий стол и начал диагностику.
— ВИЧ ушел! — триумфально заявил врач, внимательно посмотрев на экран монитора.
Он ждал мою реакцию на его слова. Или ждал восторгов? Или хотел, чтобы я бросилась перед ним на колени? Но не дождался.
— Вы уверены, что это не новая мутация, которую не видно на мониторе? — спросила я без каких либо эмоций, потому что дома, в моей комнате, теперь стоял компьютер, подключенный к интернету, где я и черпала информацию.
Стреляного воробья на мякине не проведешь! Я узнала о мутациях ВИЧа раньше Юнусова. Или он прикрывается незнанием, чтобы подтасовать реальные факты под свои исследовательские работы? Или он действительно верит, что так легко нашел панацею от болезни века, над которой бьются многие ученые?
— Нет! Этого не может быть! — ответил он эмоционально, и в его голосе послышались нотки обиды.
Затем он стал проводить дальнейшее обследование:
— У вас герпес, а еще… и еще… Вы знаете, ваш сексуальный партнер, наверное, не очень чистый, — сделал он неожиданное предположение. — С ним нужно непременно расстаться.
Я стоически выдерживала диагностику: тыканье штырем в кисть руки, — которое на этот раз показалось намного больнее. А вопросы толпились в моей голове, не находя ответов: «Эта обычные врачебные обследования или желание выведать, есть ли у меня близкий мужчина? Или он хочет очернить передо мной, как он сказал, «сексуального партнера», чтобы я раз и навсегда изгнала его из своей постели? Не означает ли это, что Юнусов хочет других отношений со мной?»
В любом случае, сказанное — изрядная ложка дегтя в бочку наших с Кареном и без того непростых отношений. Ведь я продолжала с ним изредка встречаться, хотя он недавно все-таки женился на молоденькой армянке, и они ждали прибавления в семействе.
Слова Пашки Лучанова, сказанные мне по телефону в больнице пос ле выхода из комы, нашли подтверждение. Он вовсе не хотел меня обидеть правдой, а скорее хотел оградить и предостеречь от вранья. А какую бурную реакцию ненависти он во мне породил! Сама до сих пор ужасаюсь.
Сейчас же я действительно забеспокоилась: «А другие мутации ВИЧа не от Карена ли я подхватываю? Он может плести сколько угодно, что не ВИЧ-инфицирован, а как обстоят дела по-настоящему — неизвестно», — думала я, пока Юнусов готовил лекарства. Я хотела с Кареном давно расстаться, оборвав обрыдлую связь, но как-то повода особого не было. Не оставаться же мне в полном одиночестве!
А тут Артур ко мне зачастил. О мести Карену, встречаясь с его братом, я уже и не думала. Не сталкивать же родных братьев в моей постели лбами, черт побери! Попахивает кровосмешением каким-то. Так и до смертоубийства недалеко, зная взрывной характер Карена. Так что с одним из братьев придется расстаться.
Так я размышляла, сидя на диванчике, пока Юнусов не вышел из-за шкафа, разгораживающего кабинет на две части, и не отдал изготовленное лекарство. Он всегда шаманствовал со своими таблеточками без посторонних глаз, это я уже поняла. «А может, он и вовсе дает мне пустышки?» — впервые закрались сомнения, но я их живенько задвинула, ведь стала чувствовать себя значительно лучше. Сегодня даже в центр Москвы приехала без сопровождения. Это для меня большое достижение! И появившаяся надежда на улучшение здоровья связана только с Чингизом Алиевичем. Если бы не Юнусов — осталось бы сложить лапки и сдохнуть.
В прошлый раз он был гораздо словоохотливее, но… Но сегодня его взгляд — показалось или нет? — стал похотливым. Уж я-то знаю эти недвусмысленные взгляды мужчин! Так на меня смотрят большинство из них. А может, я вызываю желание, потому что сама с психическими отклонениями? Может они это чувствуют? А вовсе не потому, что я хороша собой?
Когда попрощалась с Чингизом Алиевичем, и пошла к выходу, он неожиданно сказал мне в спину:
— Красивая задница.
На что я ему ответила в рифму, не оборачиваясь:
— Она всем нравится! — и специально громко хлопнула дверью, выйдя в коридор.
А в голове звучала смешная музыка, под которую обычно крутят старое немое кино…
2008 год
(Из дневника Алисы)
