Умиротворение

Кира упала на пол.

Кэл отпустил меня и направился к Кейт.

Я опустилась на пол и притянул к себе Киру.

— Нет! — Услышала, как Кейт начала всхлипывать. — Нетнетнетнет!

Я посмотрела на нее и увидела, как она бьет Кэла кулаками в грудь, а он обнимает ее, позволяя ей бить его в грудь.

Кира придвинулась ближе ко мне, зарывшись в мою грудь и заплакала.

— О, детка, моя малышка, моя сладкая малышка, — ворковала я, прижимая ее к себе поближе, насколько могла, укачивая, как ребенка.

— Тише, девочка, — прошептал Кэл, и я снова подняла голову и увидела Кейт, обхватившую Кэла за талию, она сжимала кулаками его футболку, уткнувшись лицом ему в грудь, он тоже обнял ее, крепко прижимая к себе.

Я видела насколько она была в шоке, у нее подкосились ноги. Кэл подхватил ее, удерживая, потом подхватил ее на руки и понес в мою спальню.

Я понятия не имела, почему, но тоже поднялась на ноги, потянув за собой Киру. Она не сопротивлялась, но ее было трудно контролировать, она плакала навзрыд, не в состоянии удерживать потоки неистовых, безудержных слез. Я тоже повела ее к себе в спальню, Кэл лежал на моей кровати, Кейт прижалась к нему всем телом, уткнувшись лицом ему в грудь, она обхватила его руками, переплетя с ним ноги.

Я положила Киру с другой стороны от него, она тут же подползла к нему и к Кейт, она обняла Кэла и Кейт, положив голову на живот Кэла.

Я легла рядом с Кирой, прижимая ее к себе, не зная, куда мне примоститься, я положила голову на плечо Кэла, чтобы дотянуться и обнять своих девочек.

Одной рукой Кэл обнимал Кейт за талию, другой обнимал меня за плечо. Я понадеялась, что он так же крепко обнимал мою Кейт, как и меня. Он казался таким стабильным, таким сильным, таким безопасным, когда жизнь очередной раз только что сбила нас с ног.

— Мне позвонить доку? — Услышала я, как спросила Феб.

— У нее так плохо с ногами? — Переспросил Кэл.

— Порезы глубокие. Я перевязала, но они до сих пор кровоточат, — ответила Феб.

— Позвони.

— Хорошо.

Феб закрыла дверь, но я услышала, как в гостиной Миртл включила мой пылесос.

Я наклонилась и поцеловала в голову Киру, затем потянулась и поцеловала Кейт.

— Мы переживем это, девочки, обязательно. Обещаю, — прошептала я.

Киры вздрогнула от очередной волны слез, вызванных моими словами, а Кейт перестала дышать, что я даже вздрогнула.

— Держитесь, девочки, мы это переживем, — продолжала я нашептывать, а потом из меня полились слезы, и я вжалась в шею Кэла, а его рука сильнее сжалась на моем плече.

— Мы выберемся, — пробормотала я, хотя у меня перехватило дыхание, когда почувствовала губы Кэла у себя на лбу.

Мне следовало его оттолкнуть, прогнать из своей постели, обнять своих девочек, прижав к себе. Ему нечего было делать у меня в постели.

Но он был таким теплым, сильным, твердым и достаточно большим, окружив нас своей мощью, в которой мы так нуждались, своей силой, которой нам не хватало в данный момент, а нам так она была необходима, именно то, за что мы могли ухватиться.

Поэтому я подумала, что прогнать его из своей постели, можно и позднее.

В любом случае, он по-любому уйдет сам.

* * *

Кира заснула первой, Кейт — за ней, последней заснула Вай.

И всем весом своих тел они прижимались к нему, голова Киры все еще лежала у него на животе, рукой она обнимала его за бедро; голова Кейт покоилась у него на груди, переплетя с ним ноги, всем весом она прижималась к его боку; Вай уткнулась лицом ему в шею, обнимая Киру.

Кэл по-прежнему лежал на спине, положив голову на подушку и впялясь взглядом в потолок. Ему было чертовски неудобно, но он не шевелил ни одним мускулом.

Он услышал, как открылась дверь и приподнял голову.

Колт стоял в дверном проеме, прислонившись плечом к дверному косяку.

— Док прибыл, — прошептал Колт.

— Скажи ему, чтобы уезжал, — прошептал в ответ Кэл.

Колт кивнул, потом скользнул по Кэлу взглядом, с грудой измученных, убитых горем спящих женщин на постели Вай.

Потом перевел взгляд на Кэла, покачал головой, усмехнулся и ушел.

Ублюдок.

Кира что-то пробормотала во сне и придвинулась к нему ближе.

Кэл закрыл глаза, пытаясь избавиться от чувства, которое поселилось не только в его груди, но и в душе.

Но он не смог заглушить это чувство, оно было таким настойчивым, что его невозможно было игнорировать.

Оно появилось именно в ту минуту, когда он увидел Вай босиком в шортах и майке впервые за два с половиной месяца, и когда она закричала, черт возьми, закричала «Нет». Он никогда в жизни не забудет ее крик. Это слово пронзило его насквозь, словно прожигая.

И оно продолжало жечь, пока он бежал к ее дому, а внутри слышался звон стекла и грохот, и ее отец стучал в ее входную дверь.

И еще больше оно прожигало его, когда он ворвался к ней в дом и увидел ее, увидел жуткую боль утраты на ее лице, настолько сильную боль, которая переметнулась в его душу и там осталась, осталась в его гребаном сердце и душе.

И еще больше он ощутил это чувство, когда она прижалась к нему, рыдая у него на груди от горя.

И еще больше, когда Кейт начала колотить его по груди, а потом готова была рухнуть на пол под тяжестью своего горя.