Универмаг

- Я говорю о нормальных людях, а не о шизиках.

- Понятно. — Татьяна кивнула на фотографии. — Выставка шизиков!

- Не-е-ет, Таня, тут другое... Есть, конечно, среди них и шизики, не без этого. А есть и другие. Возьми меня, к примеру. Если ко мне покупатель по-доброму, я тоже по-доброму. А когда начинает выступать, я собираюсь. Говорю себе: «Внимание: придурок!» И становится мне интересно. Как спорт: кто кого... Утром сегодня, к примеру. Подходит такой склочник. Я его по глазам желтым засекла еще у лестницы. И сыграла кино. Он и рта открыть не успел. Опередила на полсекунды. Улыбкой и теплотой. Точно его одного и ждала... Купил перчатки и ушел обалдевший. А ведь точно знаю: нервы бы мне помотал... Не изнутри же это у меня идет, верно?

Татьяна шагала, по-журавлиному вскидывая ноги. И вся она плоская, длинная, с отрешенным худым лицом казалась девочкой-переростком.

- На всех фантазии не хватит, — вздохнула Татьяна.

- И верно, — живо согласилась Юлька (вот характер). — На что я держусь, не распускаюсь, и то... В прошлый раз как жуткий сон. Кругом лица, лица, лица. Чувствую, сейчас тошнить начнет. Испугалась. Бросила секцию на кассира, поднялась к Вере-доктору. Та «успокоила»: тошнота — мозговые явления. От покупателей. Пройдет!

«Господи, если бы и у меня все это было только от покупателей! Везет же людям!» — подумала Татьяна.

Навстречу по лестнице поднималась Лаура Степановна, профорг. Татьяна напряглась. Чувствовала, что профорг ее не минует. Лаура была старой девой. И весь нерастраченный пыл своего сердца она отдавала Универмагу. Конкурсы на всевозможные звания: «Лучший по профессии», «Отличник выкладки товаров»... Движение за культуру обслуживания. Декада вежливости. Праздник улыбки. Месячник стояния на ушах перед покупателем, черт дери Лауру с ее неукротимой фантазией! Но священную свою задачу Лаура Степановна видела в улучшении быта сотрудниц. Пользуясь в этом вопросе особым покровительством дирекции, она вела свою «картотеку отношений». Все серьезные люди из собеса, из обкома профсоюзов занимали в картотеке свое место. И регулярно наведывались в «Олимп», прямо в кабинет Лауры... А что делать? Если торговые работники в пасынках у государства. А болеют они и устают не меньше других, если не больше... Именно благодаря Лауре Степановне Универмаг не нуждался ни в яслях, ни в детских садах. Даже жилплощадь подкидывали.

Так что Лаура Степановна пользовалась уважением. Только вот такие «дички», еще не обремененные детьми и болезнями, как Татьяна Козлова, могли позволить себе бросить на Лауру взгляд, полный превосходства трудового человека над «бумагомаракой»...

- Козлова! Выпивала на работе? — прямо спросила Лаура Степановна. — Главный администратор докладную подал. Позор! Девчонка еще, а уже...

- Девчонка. — Татьяна смотрела на Лауру с ехидной снисходительностью. — У меня ребенок скоро будет. Не то что у некоторых!

Они спустились в торговый зал. Юлька Дербенева, расталкивая покупателей, спешила за длинноногой подругой, забегая то справа, то слева.

- Нашла кого восстанавливать против себя, — шипела она в спину Татьяны. — Вызовет на переаттестацию, будешь знать.

- Возьму и уйду. Подумаешь! — Эта мысль понравилась Татьяне. Она даже повеселела.

- Придумала тоже, ребенок! — гомонила Юлька.А если не придумала?

Она остановилась и показала изумленной Юльке язык. Какая-то пожилая покупательница укоризненно покачала головой. Татьяна и ей показала язык и, упреждая упреки, поспешила в секцию...

...

Секцию обуви осаждала привычная толпа.

Дорфман что-то объяснял белобрысому покупателю, что стоял рядом с такой же белобрысой женщиной. «Близнецы, что ли?» — почему-то подумала Татьяна.

- Моя жена носила предыдущую пару два года, — громко перебил белобрысый Дорфмана. — А у этих через два дня каблук отлетел.

Женщина кивала белобрысой головой в знак истинности слов своего супруга. Бедняга Дорфман пытался вразумить покупателя, что без корешка от чека он не имеет нрава оформить замену. Нет доказательств, что обувь куплена в «Олимпе». Фирменная обертка не документ...

- Замучили Борю, — шепнула младший продавец Неля Павлова.

Она подносила туфли сидящей на скамейке грузной даме. Капризное большое лицо покупательницы налилось недовольством, словно переспелое яблоко соком.

- Шестую пару таскаю. — Неля закатила глаза, продолжая улыбаться.

- Это ваша обязанность. — Дама расслышала шепот продавца.

Неля безропотно протянула очередную туфлю навстречу толстым окольцованным пальцам покупательницы.

- Да гоните ее в шею! — раздался голос из толпы. — Девка стелется перед ней, а она измывается.

- Все ей не нравится, — поддакнул другой голос. — Барыня!

Толпа негодовала. Поведение дамы выводило из себя.

- Граждане, граждане, — у Нели был тонкий детский голос, — не волнуйтесь. Выбор достаточно широк. Есть отечественная обувь, есть импортная. У каждого свой силуэт ноги. Обувь дорогая, покупается не каждый день. Потерпите, пожалуйста...