Универсальный Солдат [СИ]

Мои командиры этого не понимают. Они уверены, что я сошел с ума, обезумел за все время пребывания в Зоне. Они утверждают, что я помешался, и все эти суждения появились только из-за моих неудач. Но появились и те, кому мои идеи пришлись по вкусу. Они разделяют мое мнение и помогают мне во всех начинаниях. Наши предки создавали здесь армию будущего, потому что думали точно так же, как и я. Все понимали, что цена победы в любой войне слишком высока, поэтому они шли на радикальные меры.

— Зачем ты мне все это говоришь?

— Я хочу, чтобы ты понял — если мы не сможешь, стать как сама Зона, мы не сможешь ее одолеть. Потому что своего истинного врага надо знать в лицо, а не делать вид, что мы его побеждаем.

— Амбициозный проект — хмыкнул наемник- Гимлера здесь нет?

— Совсем недавно он ушел северным тоннелем на Свалку. Видимо вы разминулись. А зачем он тебе?

— Хочу заказать ему парочку артефактов — уверенно врал сталкер.

— Ему не с руки заниматься сторонними заказами. Он конечно вольный сталкер, но пока наш контракт не закончен, будет работать на меня.

— Алчность не доведет тебя до добра, капитан.

— Не вижу в своих стремлениях ничего алчного. Прогресс и эволюция — мое кредо. Так что, нет ничего сверхъестественного в моей программе.

— Что естественно, то не сверхъестественно — закатил глаза наемник.

— Идем, я отведу тебя к другу.

Личный кабинет Пореченского находился в бывшем тайнике Стрелка. Комнатушку капитан оборудовал богато, по заграничному, вот только идиллии мешал звенящий цепями зомбированный, от тела которого тянулись провода в аппарат жизнеобеспечения. Взгляд «ходячего» — столь пронзительный, знакомый и не сломленный извращенной трансформацией, по прежнему оставался волевым и живым. А еще до боли знакомым, чуть ли не родным. Неужели…

— Лис? — еле вымолвил Виктор, в глазах которого стояло замешательство.

Он осторожно подошел к «ходоку» и посмотрел в его полные боли карие глаза. Сомнений не оставалось. Это был он. Старый друг и товарищ Валерий Лисов, с которым Храмцов был знаком еще с юношества. Страшная сила Зоны превратила друга в ходячий кусок мяса, ненавидящий самого себя за свое жалкое существование. Эта ненависть читалась в глазах сталкера, потому что сознание человека, его воспоминания, все еще сохранились в отдельных уголках памяти. Зомби узнал Виктора и, как будто извиняясь, виновато склонил голову и затрясся в приступе обуздавшего его горя. В свете ламп блеснули падающие по исхудавшему лицу крупные слезы.

Храмцов почувствовал, как на глазах выступила предательская влага. Ублюдочное ощущение невыносимой потери и абсолютной беспомощности тяжелым грузом легли на широкие плечи убитого горем наемника. Могучая спина согнулась колесом, руки схватились на голову, а сознание отчаянно запротестовало против неоправданной несправедливости. Все еще живой Лис был там, в оболочке бродячего овоща, но из этого плена не было выхода. Только вечные страдания и боль.

Страх за то, что не в силах как-либо помочь своему другу, выжимал из Храмцова все жизненные соки, оставляя взамен лишь апатию и всеобъемлющую пустоту.

— Прости, Виктор — нарушил тишину Пореченский- Я как мог, оттягивал этот момент, но ты слишком упрям.

Прошло какое-то время, прежде чем массивная фигура у «пленника» пришла в движение. Огромный воин выпрямился, не спуская стеклянных глаз застывших на сгорбленном силуэте зомбированного.

— Я хочу, чтобы он обрел покой — загремел без эмоциональный голос Храмцова над бетонными сводами, устрашающим эхом разбредаясь по подземелью — Сделай это, капитан.

— Я не могу, наемник. Твой друг теперь служит высшей цели. Это не проклятье, это дар. И он дарован ему самой Зоной. Это подарок свыше, поверь мне.

В мозгу Храмцова внезапно что-то переклинило. Внутри появилось непреодолимое желание разорвать, изничтожить мерзкого психопата, уверовавшего в свои абстрактные, смехотворные божественные силы. Сознание сталкера затмила кровавая пелена, а изнутри рвалась наружу необузданная ярость. Все разом перестало иметь смысл. Вся эта чушь про армию будущего, бесчеловечные эксперименты, проводимые обезумившими «гениями» верующими в личные, придуманные идеи стала для сталкера пустым звуком. Между ним и свободой его друга стоял безумец, которого следовало остановить.

— Чем я могу тебе помочь, брат? — настороженно спросил капитан, медленно вытаскивая «ПМ» из кобуры.

Виктор обернулся. В его глазах стоял лед.

— Не брат ты мне, гнида долбанутая.

Время замедлилось. «Чейзер» скользнул в грубую ладонь. Дробовик плавно и медленно пополз вверх. Ствол сместился с наглой физиономией капитана. В его взгляде застыл страх. Палец вжал крючок. Отдача толкнула, руки дернулись. Грозное оружие плюнуло огнем на миг, заслонив ненавистное лицо безумца, а когда время вернулось в привычное русло, уже безголовая туша военного лежала на полу, бесконтрольно барахтаясь остаточными импульсами.