Универсалы. Как талантливые дилетанты становятся победителями по жизни

К началу эксперимента Лурии еще оставались глухие деревушки, не затронутые ураганом перемен в традиционном укладе. Население этих деревушек и стало его контрольной группой. Он выучил местный язык и вместе с коллегами-психологами стал общаться с деревенскими жителями в расслабленной обстановке – в чайных домах или поле. В ходе этих бесед испытуемым задавались вопросы и были даны задания для выяснения их образа мыслей.

Некоторые из задач были предельно просты: разложите 6 мотков шерсти или шелка в один ряд и попросите участников их описать. Колхозники и председатели, а также женщины и девушки, не задумываясь, говорили: «синий, красный, желтый», иногда с небольшими вариациями. В самых глухих деревушках, где все еще царил средневековый уклад, ответы были более разнообразными: «хлопок в цвету», «гнилой зуб», «много воды», «небо», «фисташка». После этого нужно было рассортировать мотки по группам. Колхозники и мало-мальски образованные молодые люди с легкостью раскладывали их по цветам. Даже когда они не знали названия конкретного цвета, им не составляло труда сгруппировать вместе более темные и более светлые оттенки. В то же время, жители глухих деревушек – даже профессиональные вышивальщицы – отказались. «Так нельзя», – говорили они, или же: «Они все разные, их нельзя класть вместе». После настойчивых уговоров и только при условии, что они смогут группировать пряжу на отдельные малые группы, кто-то все же согласился, но их подборки на первый взгляд казались совершенно случайными. Некоторые участники сортировали мотки по насыщенности цвета, совершенно не обращая внимания на сам цвет.

Потом начались геометрические формы. Чем выше был уровень развития, тем более вероятно было то, что отдельные участники поймут такое абстрактное понятие, как «формы», и начнут группировать между собой треугольники, прямоугольники и круги, даже не имея школьного образования и не зная названий фигур. В то же время, жители глухих деревушек не видели ничего общего между квадратом, нарисованным жирными линиями, и точно таким же, нарисованным точками. По мнению Алиевой, двадцатишестилетней крестьянки из дальней деревни, квадрат из жирных линий, разумеется, был картой, а квадрат из точек – часами. «Разве можно часы и карту положить вместе», – недоверчиво спросила она. Двадцатичетырехлетний крестьянин Хамид утверждал, что круги из точек и из соединенных линий нельзя группировать вместе – потому что один из кругов был монетой, а второй – луной.

Подобные ответы давались на любые вопросы. Вынужденные создавать концептуальные группы – подобные объединению предметов по общему признаку в IQ-тестах, – жители глухих деревень предпочитали практические истории о своем непосредственном опыте. Психологи попытались объяснить тридцатидевятилетнему Рахмату принцип упражнения «лишний». В качестве иллюстрации был дан пример трех взрослых и одного ребенка, причем ребенок явно не был похож ни на кого из них. Вот только Рахмат видел все совершенно иначе. «Мальчик должен играть вместе со всеми!» – утверждал он. Взрослые работают, «и если они будут бегать по мелочам, то никогда не успеют сделать свою работу, но мальчик может бегать за них». Отлично; теперь – молоток, пила, топор и бревно – три из них инструменты. «И это не группа, – ответил Рахмат, – потому что без бревна они бесполезны, так зачем им быть вместе?»

Прочие деревенские жители убирали либо молоток, либо топор – словом, инструмент, казавшийся им менее гибким по отношению к бревну; если, конечно, не стукнуть молотком по топору, чтобы он вошел в бревно – тогда пусть остается. Тогда, может быть, птица/винтовка/кинжал/пуля? И в этом случае, по мнению деревенских жителей, убрав один предмет, нельзя получить однородную группу. Пулю нужно заряжать в винтовку, чтобы убить птицу, а потом «зарезать птицу кинжалом – как же иначе?».

Но то были лишь пояснения к заданиям, а не сами задания. Никакие хитрости и примеры не помогали, объяснять было бесполезно: деревенские жители напрочь отказывались оперировать какими-либо понятиями, кроме тех конкретных вещей, что составляли их повседневный быт. Крестьяне и студенты, уже начавшие мало-помалу вращаться в современном мире, могли применить на практике то, что называется «индукцией», – самостоятельно выводить базовые принципы, основываясь на фактах или материалах, не имея инструкций и даже в тех случаях, когда видели материал впервые. Оказывается, в этом и состоит суть теста Рейвена. Представьте себе деревенских жителей, живущих практически на уровне Средневековья, и абстрактные рисунки из теста Рейвена.

Некоторые изменения, сопутствующие современной жизни и коллективной культуре, носят почти что магический характер. Лурия выяснил, что оптические иллюзии у жителей глухих деревень и людей из промышленно развитого мира различаются – например, иллюзия Аббингхауза. Какой из кругов кажется вам больше?