Unknown

- Я не сионист. Когда я закончу службу в армии, я думаю уехать из Израиля и обосноваться в Бруклине. У меня есть родственники в Америке.

- Зачем же тогда вы служите в армии?

- Пока я рос и был ребенком в Израиле, кто-то защищал меня здесь. Теперь моя очередь защищать детей.

- Как там жизнь на границе?

- Скучно. Опасно.

- Вы спите в палатках?

- В палатках? Если бы мы жили в палатках, мы бы уже были трупами.

- Опишите жилищные условия.

- Мы живем в крепости без единого окна. Очень жарко. Жарко. Жарко. У меня в комнате работает три вентилятора, чтобы иметь хоть каплю воздуха.

- Чем вы заняты, когда не в крепости?

- Я не знаю, разрешено ли мне об этом вам рассказывать.

- Да, да, разрешено!

Он делает паузу и думает. Я улыбаюсь ему, и он продолжает:

- На границе мы смотрим на них, а они смотрят на нас, и ничего не происходит. Иногда я скучаю по Хеврону, потому что там что-то происходило постоянно, даже если события были неприятными. То арабские дети швыряли камнями, то взрослые леваки. Они тоже клянут солдат. Кое-кто из них - евреи, другие - нет. Но, по крайней мере, мы не прятались в темноте, как на ливанской границе, не зная, что случится, и случится ли вообще.

Да, конечно, это тоже опыт. Люди из всех слоев общества- в одной крепости, в одних комнатах. В армии у меня появились друзья, которые бы не возникли в ином случае. Эфиопы, русские, всякие. Богатые и бедные, образованные и не очень. Мы познаем друг друга в трудных ситуациях и становимся братьями. Служба в армии дает понимание, что мы все одинаковые. И этому я очень рад.

- Какая у вас в армии зарплата?

- Я в боевых частях, и мы получаем больше других.

Говорят, их зарплата € 150 в месяц.

Этa огромная сумма, "больше, чем у других", уходит на сигареты и спиртное.

- Когда я получаю выходной, я выхожу и пью. Просто, чтобы очистить голову. В противном случае, очень трудно.

Когда автобус приближается к Иерусалиму, я слышу, как он говорит в сотовый своему другу или родственнику: ".. Я буду на кладбище утром". После того, как он отключает телефон, я спрашиваю его, кто умер.

- Парень, солдат из моей части,- отвечает он. Он делает минутную паузу, смотрит мне прямо в глаза, и говорит:

- Не знаю, оставлю ли эту страну. Думаю, что нет.

Он продолжает говорить со мной о выпивке, и если бы не телефонный звонок, я бы не знал о погибшем. Он ехал всю эту дорогу, чтобы посетить умершего друга. Этого парня зовут Ариэль. И Ариэль никогда не покинет своего мертвого товарища солдата. Ведь вы не можете забрать с собой кладбище.

 

Выход Восьмой

Американская еврейка находит еврейское либидо, а израильский эксперт в области Библии не может процитировать Книгу Исайи.

Теперь, когда я позволил себе покинуть de facto столицу Израиля и Палестины, съездив в Хайфу, настало время, чтобы набраться храбрости и посетить Тель-Авив, культурную столицу Израиля.

Отель. За окном моей комнаты - пляж. Я смотрю на него и вижу огромные щиты, провозглашающие, что спасателя нет на месте и плавание и купание запрещены. И я с изумлением вижу сотни людей, не обращающих внимания на все эти знаки.

Что касается меня, то я иду на встречу с Раном Рагавом, самым известным в Израиле пиарщиком, представляющим богатейших и известнейших личностей Израиля. Он и сам по себе весьма известен в качестве телеведущего. У него замечательный офис: стены, увешаны дорогими картинами, полы уставлены бесценными произведениями искусства, и мы болтаем. Ран говорит мне, что движущей силой израильского народа, его кредо, является "Выживание".

Ран, являющийся "Почетным консулом Маршалловых островов в Израиле",- не спрашивайте меня, как он заполучил себе этот титул,- знает свой народ лучше многих.

Выживание.

С этой единственной целью в голове евреи этой страны насадили деревья в пустыне, возвели небоскребы на болотах и с нуля создали одну из сильнейших армий мира. Это место, называйте его Израиль или Палестина, представляло собой смесь пустынь и болот до того, как Musulmänner из Освенцима-Биркенау появился на его берегах [Musulmänner - сленг, обозначавший в концлагерях изможденных людей, переставших сопротивляться и покорно ждущих отправки в газовую камеру]. Евреи Израиля, чьим обиталищем был концлагерь, поднялись на сорок девятые этажи элитных тель-авивских квартир. Эти люди, в Треблинке поддерживающие свое существование чашкой грязной воды в день, лижут вкуснейшее мороженое, глядя на закаты. Этот народ, написавший Библию, теперь автор самых передовых технологий в мире.

Я сижу за обедом с американской еврейкой, и она говорит мне, что только что открыла скрытый смысл Израиля. И что же это? Секс. Ага. Она заметила,- сообщает она, - что приезжая в Израиль, она ощущает вокруг "сексуальное напряжение". Не знаю точно, но наверное, израильские мужчины с ней флиртуют, и она возбуждена.

Я выхожу посмотреть на сексуальных обитателей Тель-Авива.