Unknown

в теплую шею и подставляясь под пальцы, зарывшиеся в волосы.

В общем-то, он не особо любил, когда кто-то трогал его голову,

но после такого дня и такого минета... пусть уже побалуется.

За окном шелестел дождь — мелкий, осенний, сонный,

расслабляющий и умиротворяющий, как вовремя выпитая

стоп ка водки. Дремотные мысли работали в одном направ-

лении — сейчас передохнем, а потом... Ему хотелось трахнуть

Арека на боку, устроившись за спиной. Трахать долго, медленно,

запоминая каждое движение, сжимая напряженное плечо, при-

тягивая к себе — с силой, до синяков...

Обеспокоиться вопросом, не лелеет ли наместник точно

таких же планов — а то придется валить в мокрую ночь,

поспешно одевшись — он не успел. Зазвонил его телефон, и

Саша, злобно ворча, потянулся к трубке.

«Неужели свет дали? Блин... начало девятого... Артем навер-

няка потребует точку открыть!».

Увидев высветившееся имя, он нажал на кнопку и прогово-

рил:

— Да! Тетя, я слушаю. Нет, я не на смене. Тетя! Вы плачете?

Тетя, что случилось?

Выслушав пяток фраз, разбавляемых всхлипываниями, Але-

к сандр похолодел и малодушно подумал, что лучше бы ему

позвонил Артем. Потому что...

— Так вы на даче? Да, да, я понял, хотели переночевать,

забрать баллоны...

353

Он не знал, как поделикатнее выговорить мысль, а потом

плюнул и спросил прямо:

— Тетя, вы уверены, что Петрович умер? Может быть, ему

нехорошо? Может быть, вы ошиблись?

Рыдания усилились. Саша вспомнил, что тетка покойников

не боялась, иногда — по доброте душевной — помогала со-

седям или знакомым с обмыванием, и уж, наверное, точно

определила, скончался ее законный супруг, или нет. Значит

Петрович, вышедший запереть калитку дачной ограды, сейчас

действительно лежит на земле под моросящим дождем. А

перепуганная тетка рыдает в хлипком домике, пытаясь донести

эту истину до перетрахавшегося племянника.

Он еще раз взглянул на часы — двадцать минут девятого, до

комендантского часа еще два с половиной часа, можно многое

успеть... Конечно, у него есть разрешение — спасибо казино

и круглосуточным автоматам — но его нет ни у таксистов,

ни у... черт, у труповозов есть такие разрешения, или только у

«скорой»?

— Я сейчас приеду, — твердо сказал он, пытаясь ровным

тоном хоть как-то успокоить тетку. — Вы звонили в районную

«скорую»? Знаете их телефон? Надо бы вызвать, пусть факт

смерти зафиксируют. Позвоните вы, я сейчас такси поймаю,

пока доеду, они должны уже...

Выяснилось, что тетя успела обзвонить кучу инстанций.

В районной больнице ее послали, мотивируя это тем, что они

не выезжают в дачные поселки — «вы городская жительница,

городских врачей и вызывайте!». В городской «Скорой» ее

354

тоже послали — «мы не выезжаем в районы, звоните в местную

больницу».

— Я уже им и деньги обещала, — простонала тетка. — Но не

нужны мои деньги никому. Не хотят они сюда ехать. Может, ты

попробуешь с врачами договориться?

«Хрен они в ночь на дачу к трупу потащатся», — подумал

Саша, но вслух бодро сказал:

— Сейчас. Конечно. Я заскочу домой, возьму деньги...

Он повернулся к рассматривающему его Ареку, сжал его руку

чуть выше браслета, кивнул и как можно более убедительно

проговорил в трубку:

— Я сейчас приеду и все решу. Выпейте пока валерьянку... я

знаю, у вас там есть валерьянка. Выпейте, прилягте и ни о чем

плохом не думайте. Все будет хорошо.

Наместник, терпеливо дождавшийся окончания разговора,

вопросительно на него посмотрел. Саша швырнул телефон на

кровать, застонал и стиснул виски.

— Дядя умер, — путаясь в словах, доложил он. — У него

сердце больное. Было. Они уехали... загородный дом... деревня...

шестьдесят километров от города. Врач не поедет.

На этом кеннорийские слова закончились, и он, перейдя на

родной язык, выругался и вопросил стену с картиной:

— Блин, кому ж деньги совать? Тут пытаться «скорой»

заплатить, или сразу в район ехать? Таксист там ждать не будет.

Возьмет бабло и умотает, скажет — комендантский час на носу.

— Тебе надо ехать? За город? — спросил Арек.

— Конечно. Тетя там одна. И труп. Надо ехать. Извини. Я

пойду.

355

— Давай я прикажу Рейну, чтоб он тебя отвез... А! Он же

пьяный. Михаэль, по-моему, тоже пьяный. Хайнц... — наместник

поморщился и предложил. — Хочешь, я тебя сам отвезу? Только

выйдем тихо, чтоб никто не заметил.

Идея была хороша. Арека не связывал комендантский час,

и, в случае крайней необходимости, его можно было попросить

подождать минут пятнадцать у районной больницы. Но у такси

имелось преимущество — вдруг тетя согласится вернуться

домой и не путаться под ногами? А наместник же ее не повезет...

— Я не знаю. Кошмар... — выдохнул он, мысленно разрываясь

между такси, тетей и двумя больницами, в которых надо кого-то

уговорить выехать к трупу. — Что же делать-то?

— В чем основная сложность? — спокойно спросил любов-

ник и сунул ему в руки чашку с остывшим чаем. — Выпей.

Выкури сигарету и объясни мне суть дела.

Чай и сигарета помогли собраться с мыслями. Александр

относительно четко и внятно изложил ситуацию, и, надо сказать,

наместника нисколько не удивило то, что врачи перепихивают

друг на друга выезд к уже почившему Петровичу.

— Так они тут, в городе живут? — уточнил тот. — Твоя тетя

и труп?