Unknown

В этом отрывке Гердер описывает имперское государство, как "проклятие" для всех ее членов. Согласно этой точке зрения, человеческое правительство по сути своей ограничено в том, чего оно может достичь, и оказывается сильным и эффективным, лишь когда полагается на "узы чувств", объединяющих единую нацию в национальное государство, лидеры которого берутся из народа. "Неестественное расширение государств", объединяющее многие нации под одним правлением, не основано на таких узах чувств. Такое расширение лишь увеличивает бремя и трудности, возлагаемые на государство "несовместимых частей", не связанных друг с другом взаимными чувствами. В конце концов, оно живет только как "залатанная вещь", изнывающая под тяжестью этих проблем.

В основе такого подхода лежит признание, что жизнеспособность нации измеряется не только военной и экономической мощью, но и другими не менее важным параметрами. То, что Гердер описывает как "национальный характер, который оно веками сохраняет и развивает"

, относится к тому, что я назвал внутренней целостностью и культурным наследием нации. И именно эти вещи будут теряться по мере расширения имперского государства. Это потому, что завоеванные народы вносят свои потребности, проблемы и интересы. И это растущее разнообразие затрудняет управление государством, ослабляя взаимную лояльность, державшую его вместе, рассеивая его внимание и ресурсы в усилиях подавить внутренние конфликты и насилие, ранее ему неизвестные, и вынуждая правителей применять деспотические методы поддержания мира. Как часто случается, правители поглощаются интригами и переговорами далеких субъектов в дальних странах. Это взывает к их тщеславию, позволяя воображать себя "людьми большого мира". На самом же деле их понимание чужих наций, которые они стремятся умиротворить, почти всегда ограничено внешним образом и карикатурными штампами. Так что, как правило, они приносят столь же вреда, сколько и пользы, своими поверхностными распоряжениями касательно ситуаций на краю земли на основе "универсальных" категорий. Между тем, когда кто-либо обращается к ним с вопросом, касающимся здоровья и процветания их собственной нации, они уделяют ему лишь скудное внимание, втайне возмущаясь этим вторжением "локальных вопросов" в их занятия великими делами. Умы правителей удаляются от забот своего народа, осознаваемых теперь не более глубоко, чем интересы чужих народов, которыми они стремятся управлять. На все это с ужасом смотрят народы, воспитанные в традициях национального государства и склонные пренебрегать идеей, что лидеры их стран должны блуждать в усилиях по сохранению и управлению империей чужих народов, вместо укрепления племен собственного народа на своей земле. Учитывая подобную перспективу, правителей нации следует назначать изнутри нации ради уз взаимной лояльности, связывающих их со своим народом, и поэтому воспринимающих потребности нации как свои собственные. Там, где это чтят, мысли правителей по-прежнему сконцентрированы на укреплении и процветании собственной нации: не только на расширении ее экономической и военной мощи, но также на поддержании и укреплении ее внутренней целостности и передаче ее культурного наследия. Преданные своему народу, они ощущают это, как будто сами набираются сил, и боятся растратить их в империалистической экспансии. Помимо поражения на поле битвы, это неприятие растраты национальных сил на управление чужими землями, является величайшим фактором, противостоящим склонности правителей к само возвеличиванию посредством новых завоеваний. Таким образом, узы взаимной лояльности вместе с традициями национального государства, подчеркивающими вновь и вновь важность приверженности правителей своему народу, резко ограничивают политический горизонт национальной власти, создавая государство, предпочитающее, чтобы другие нации управляли собой сами, и не пытающееся аннексировать их одну за другой.

Это не означает, что национальное государство по природе своей мирное. Опасности, с которыми сталкивается национальное государство со стороны внешних врагов, могут казаться вполне реальными, и правители государства должны решать, применять ли силу в ответ на эти опасности, стремясь изменить ситуацию вдоль границ, за их пределами или сами эти границы. Мы видели много таких войн между народами: англичанами и ирландцами, сербами и хорватами, Индией и Пакистаном, Израилем и арабскими государствами и так далее. В таких конфликтах руководители национальных государств могут быть правы или заблуждаться. Нельзя отрицать, что напыщенная самоуверенность и фанатизм часто характерны для публичного дискурса, когда дело доходит до войны с соседями, или что национальные лидеры порой прибегают к ненужной войне для получения какого-то территориального, политического или экономического преимущества.