Unknown

— Они стреляют в меня, они стреляют в меня!!!

При этом абонент зажал тангенту, не давая выйти в эфир остальным. Но это нас не остановило. Не колеблясь, мы развернулись в направлении источника огня, и пошли в лобовую атаку, за нами последовали машины роты «В». В отсутствие надлежащей радиосвязи, командиру роты «А», находившейся сзади, хватило ума резко уйти вправо, пытаясь обойти противника с фланга и отрезать его севернее.

Машины разведывательного отряда одновременно прибыли на позиции противника, которые к тому времени уже были заняты. Засада была организована с хорошо подготовленных огневых позиций, имевших хорошие сектора ведения огня и хорошие пути отхода в густой подлесок. К несчастью для засады, состоящей примерно из двадцати человек, наша боевая группа прошла слишком далеко через омурамбу, что сделало ее огонь неэффективным.

Мы не стали терять времени даром. Я взял двенадцать разведчиков для преследования по следам в густой растительности, оставив остальных для защиты наших машин. Из предыдущего опыта было известно, что противник пробежит один-два километра, остановится, чтобы прислушаться, а затем попытается применить приемы антиследопытства или обмануть своих преследователей, разделившись на небольшие группы. Еще километра через три они перейдут на равномерный темп движения по своему маршруту, пока не достигнут относительной безопасности. Этот трюк был нам слишком хорошо знаком, так как все мы уже много раз проделывали его сами.

Поэтому по четким следам, оставленным бегущими солдатами СВАПО, мы бежали с бешеной скоростью, и вскоре обнаружили место, где они остановились. С этого момента следы стали не такими четкими, и вскоре мы увидели, что они рассеялись. Мы продолжили преследование, зная, что противник ожидает в первую очередь услышать машины. На бегу я переговорил со штабом, попросив вертолетчиков оказать нам поддержку с воздуха и выступить в роли ретранслятора (это вертолет, который будет отправлен для установления с нами связи в случае чрезвычайной ситуации), как только у нас закончится связь с основной колонной.

Противник!!!

Когда мы вышли на них, два СВАПОвца спокойно и неторопливо прислонились к дереву и пили воду из своих фляг. Мы открыли огонь еще до того, как они успели опустить свои фляги. У первого не было никаких шансов, и он умер на месте, второй упал на землю и попытался уползти из-под обстрела, но безуспешно. К этому времени наши разведчики были похожи на стаю гончих, жаждущих добычи. Мы даже не стали останавливаться, а как только убедились, что два повстанца ушли в места, богатые дичью,⁵⁵ просто продолжили охоту.

Было понятно, что выстрелы должны были насторожить их товарищей, которые окажутся более бдительными, но мы сохраняли постоянный темп преследования по трем-четырем следовым дорожкам, по которым шли. Вдруг в эфир вышел летчик головного из двух «Алуэттов», назвав наше местоположение и опознавательные знаки. Они уже направлялись к нашей боевой группе, когда поступил сигнал о помощи, и поэтому были уже в готовности к боевой работе.

На земле мы подали им сигнал желтым дымом, и я быстро проинформировал летчиков по радио, передав им на бегу азимут на направление, в котором отходил противник. Пока один вертолет кружил над головой и поддерживал нашу группу с воздуха, другой улетел по азимуту и кружил в двух-трех километрах дальше, пытаясь обнаружить убегающего противника, и заставить его прижать головы. Вскоре мы обнаружили, что повстанцы пригнулись и прижались к деревьям, когда над ними проносился вертолет, пытаясь скрыться от любопытных глаз экипажа.

Когда 20-мм пушка ведущего вертолета запела свою смертоносную песню, стало ясно, что мы настигли их, и, развернувшись широкой цепью, начали внимательно прочесывать густой подлесок. В работу включился вертолет нашей непосредственной авиационной поддержки, вздымая шлейфы песка в 30 метрах впереди нас.

Я услышал чей-то крик:

— Он стреляет… Стреляет! Вниз!!!

В тот же миг я увидел солдата СВАПО, который целился в одного из моих товарищей по группе из-за поваленного бревна. Наш человек был практически сверху, но у него не было времени навести свое оружие на повстанца, находившегося у его ног. Вместо этого он просто бросился на него, как одержимый, перепрыгнул бревно и выбил АК-47 из рук раненого боевика, — и все это одним безумным, диким движением. Остальные разведчики открыли огонь, мгновенно убив повстанца.

К этому моменту все были измотаны, пробежав почти на полной скорости около двенадцати километров. Быстро перегруппировавшись и заняв круговую оборону, я приказал бушменам найти остальные следы. Ведущий летчик сообщил, что у них мало топлива, и они вынуждены вернуться к боевой группе, но пообещал, что в ближайшее время прилетит снова с водой. Вскоре стало ясно, что оставшиеся в живых два или три повстанца рассеялись и теперь убегают поодиночке. Следовать по одной следовой дорожке стало бессмысленно, тем более что боевики были напуганы до смерти и теперь, вероятно, неслись через буш как угорелые.