Unknown

Когда же во время последующего итогового разбора операции я попытался выяснить, как такое возможно, чтобы две группы смогли войти в оперативные районы друг друга, мне объяснили, что место встречи находилось на границе двух так называемых «замороженных районов», и что отсутствие связи между командирами двух групп и привело к такой потенциально опасной ситуации. Я этому не поверил, так как для меня было очевидно, что встреча была заранее организована — и не местным населением, а подразделениями из нашей среды. Я потребовал объяснений, но опытные операторы просветили меня, что в теневом мире псевдопартизанских операций подобные инциденты происходят сплошь и рядом.

Во время моей службы в 51-й роте концепция «замороженных зон» являлась спорным вопросом. Для того чтобы группа псевдопартизан могла действовать в каком-либо районе, необходимо было за неделю до ее вывода разослать соответствующее уведомление регулярным войскам, ВВС и в «Куфут», неоднозначному «охотничьему» подразделению полиции Юго-Западной Африки.⁶⁸ После этого район объявлялся «замороженным», что означало, что никакие другие подразделения, кроме спецназа, туда войти не могли. Однако в «Куфуте» зачастую предпочитали такие уведомления игнорировать и, в результате, их охотничьи группы неоднократно выслеживали разведывательные группы 5-го разведполка.

Одним из положительных моментов в то время, пока я служил в 51-й роте, стало близкое знакомство с целым рядом разведывательно-диверсионных подразделений спецназа. Через Форт Рев во время боевого развертывания проходил каждый из трех действующих полков спецназа или их подразделения, и у меня была возможность увидеть всех их в действии. Но это только усилило мою решимость попасть в состав малых разведгрупп как можно скорее.

Когда Форт Рев посетил командир 5-го разведывательного полка специального назначения полковник Джеймс Хиллс, я попросил о беседе и рассказал ему о своей ситуации: меня не интересовали псевдопартизанские операции, я не подходил для такого рода задач, и мне не нравилась плохая дисциплина бывших повстанцев. Полковник ответил, что мне нужен опыт и что я нужен Форту Рев. Я должен был остаться в составе 51-й роты спецназа еще на год, после чего будет принято решение о возможном переводе.

Мое пребывание в роте было относительно сносным благодаря тому, что я работал вместе с несколькими высококвалифицированными специалистами в области псевдопартизанских операций, такими как капитан Руиш Тербланш, сержант Андрé Мейер и штаб-сержант Джим Лафферти. Хотя я многому у них научился и осознал преимущества псевдоопераций, мне никогда не нравилась идея о том, что белого командира группы держат на расстоянии, и я так и не смог привыкнуть к плохой тактике и непринужденным манерам бывших солдат СВАПО. Возникли также сомнения в своих способностях как белого человека в полевых условиях, учитывая, что я не разговаривал на языке и не имел глубоких познаний в культуре овамбо. Соответственно, я никогда не смог бы по-настоящему вписаться в псевдопартизанские группы и, следовательно, всегда чувствовал бы себя беззащитным.

В конце 1984 года Андрé Дидерикс перебрался из Претории в Фалаборву, чтобы сформировать в составе 5-го разведполка отдельное подразделение малых групп спецназа, вскоре ставшее 54-й разведывательной ротой. До этого момента малые группы действовали под эгидой секретного проекта D-40, или проекта «Щипцы», задачей которого был сбор разведывательной информации и проведение подрывных акций против врагов государства. Дидис понял, что малые разведывательные группы спецназа не смогут эффективно действовать в условиях секретности, при которых отрицалась любая связь с правительством или военными.

Все это время я поддерживал с ним связь и продолжал писать рапорты командованию, рассказывая ему о своей судьбе и призывая его отпустить меня, но безуспешно! К тому времени Дидис начал свою собственную кампанию, чтобы добиться моего перевода в 5-й полк. Поскольку малые группы подчинялись непосредственно Главному штабу войск специального назначения, то по оперативным вопросам у Дидиса была прямая связь с командующим, генералом Катом Либенбергом. В то же время также стало известно, что малые разведгруппы 1-го разведывательного полка переводятся в 5-й полк, и я понял, что мое время пришло.

Хотя это и был интересный опыт, но, к сожалению, я не могу похвастаться какими-либо захватывающими боевыми успехами во время службы в 51-й разведывательной роте. У меня никогда не было возможности заниматься своими делами, действовать на своих условиях, я всегда находился во власти бывших повстанцев СВАПО и торчал где-то на заднем плане, чтобы враг не узнал мое белое лицо.