Уроборос. Проклятие Поперечника

– Кха! Кха! – откашлялся патриарх в кулак, вежливо перебивая президента. – Имя Доримедонт, данное мне святой православной церковью, не произносится как Дармидонт. Это два разных имени. Второе, Дормедонт, переводится, как начальник копья, а первое не имеет к этому отношения. Имя святого мученика Доримедонта Фригийского, жившего и пострадавшего за церковь христову задолго до великой схизмы, раскола церкви на западную и восточную. Чтобы не запятнать это благочестивое имя, во время произнесения оного необходимо делать акцент на буквах "о" и, в особенности, на "и", которую ни в коем случае нельзя проглатывать. Носить это имя большая честь для меня, но и ответственность великая. Поэтому прошу нижайше обратить ваше президентское внимание на правильное произнесение имени Доримедонт. Это очень важно, особенно для главы государства, к которому прислушиваются миллионы сограждан.

– Доримедонт, – с готовностью и с извиняющейся улыбкой произнёс Дмитрий Дмитриевич правильно это имя. – Спасибо за небольшой, но очень познавательный экскурс в историю. Обязательно изучу этот вопрос подробнее при первой возможности. И, конечно же, примите мои искренние извинения за допущенную ошибку. Обещаю: впредь это не повторится, особенно на людях…

А сам подумал другое: "Вот же блин, поправлять меня вздумал, прохвост! И ведь как непререкаемо! Ослушаться просто невозможно". Дмитрий Дмитриевич немного повернул лицо, посмотрел на патриарха искоса – хотелось понять, в чём секрет успеха этого человека; внешность обыкновенная, тартарская, а ведь он, куда ни копни, еврей, хотя это мало кому известно, как же получилась такая внешность, противоречащая генетике? Нонсенс! Пластических операций не делал – так говорится в досье. Голос красивый, завораживающий, ни малейшего акцента или диалекта, речь прекрасно поставлена и грамотна. Фамилия, имя, отчество, естественно, не тартарские, понятно какие, но в это давно никто не вникает. Патриарх всея Тартарии Доримедонт никем другим быть не может, кроме как истинным тартарцем.

– А вот скажите, святейший Доримедонт, ничего, что вы молились о том, чего, наверняка, не понимаете? – решил Дмитрий Дмитриевич копнуть глубже, чтобы посмотреть, как патриарх будет выкручиваться. – Богослужение на церковнославянском, а тут, на тебе, молитва на современном тартарском о каких-то спичках непонятных. Вам не показалось это странным, непонятным и даже противоречащим вашим убеждениям и вере? Молитва о вышеназванных предметах розжига не была обязательной – доводилась до сведения лишь как просьба. Вы могли её не выполнить, никто бы вас за это не осудил.