Урочище Пустыня

Прежде чем подняться в номер, чтобы отдохнуть с дороги и без помех обдумать план своих дальнейших действий он решил постричься. Но дверь в гостиничную парикмахерскую была наглухо закрыта. Он подергал ручку.

– Не надо ломать дверь, – тут же всполошилась женщина-администратор.

– Они по субботам не работают, – жеманно улыбаясь, подала голос из-за стойки Мальвина, разговаривавшая в это время с какой-то молодой брюнеткой в розовом худи с капюшоном и обтягивающих джинсах. «А вот и вторая пара», – подумал Садовский, покосившись на ее ноги. Его «незаметный» взгляд не остался незамеченным. Незнакомка приветливо посмотрела на него и сказала:

– Я могу решить вашу проблему…

– Мне бы кудри завить и усы веленевой бумагой обвернуть…

– Любой каприз за ваши деньги, – улыбнулась она и предложила сделать модельную прическу.

Без изысков.

У себя в номере.

Совершенно бесплатно.

Он, конечно, охотно согласился. А кто бы на его месте отказался?

– Жду вас через десять минут, – на ходу бросила она. И назвала номер.

Выждав положенное время, он постучался в указанную дверь. Его встретила другая женщина, пониже, постарше и заметно покруглее. Розовая толстовка подруги-брюнетки с карманом-кенгуру подошла бы к ее вздернутому носику больше. Возможно, они носили ее попеременно.

– Садитесь, Юлька сейчас выйдет из душа, – сказала она и указала на стул посреди комнаты, на спинке которого висела черная шелковая простыня.

«Обнадеживающее начало. Уж не сатанистки ли они?» – мельком подумал Садовский, усаживаясь лицом к поломанному трюмо, в котором отражался только потолок и кусочек неба.

– Мы тут проездом. Едем в Пустыню с поисковым отрядом. Я заместо повара, Юлька поисковик со стажем, в третий раз уже. Или в четвертый? Юль а Юль, ты в который раз тут? – громко спросила она. Из-за шума воды послышалось – в пятый.

– С Питера мы. Аля я.

– Я еду туда же, могу подвезти, – сказал Садовский, ничуть не удивившись такому совпадению. Пустыня была одним из наиболее посещаемых «копателями» мест.

– За предложение спасибо, но мы со своими добираться будем, – выходя из душевой в плотно запахнутом домашнем халате произнесла Юля. Ее можно было бы назвать красивой, если бы не бесцветные, ничего не выражающие, как зеркало непроснувшейся души глаза и несколько тяжеловатый овал лица.

За разговором выяснилось, что она профессионально работает парикмахером, имея высшее техническое образование, а подружка ее, обученная стряпне в полевых условиях, уборщицей в том же заведении.

– А вы чем занимаетесь в этой жизни? – спросила Юля.

– Сейчас ничем.

– А раньше?

– Всем, кроме пауэрлифтинга и скотоводства.

– Понятно, товарищ шифруется, – беззаботно произнесла Юля и легким движением руки взъерошила ему волосы. Жест ему понравился – в нем было что-то озорное, располагающее к доверию.

Над его ухом весело, как синички, зацвикали ножницы.

– Эх, мне бы такую фигуру, как у Юльки! Да скинуть годков десять. Уж я бы развернулась!

– Хотите похудеть? Зачем? Многим нравятся пышки.

С некоторых пор он стал понимать тех ценителей женской красоты, которых не возбуждали девичьи пропорции. Которым нравились женщины с формами. И в этом угадывался какой-то закон природы. Чтобы мужчина, войдя в силу или клонясь к закату, не искал себе молоденьких, а сохранял верность выбору своей молодости.

Он почувствовал весьма болезненный укол ножницами в области шеи.

– Брови подравнять? – спросила Юля.

Этот вопрос несколько озадачил его.

– Зачем?! А на чем я буду домой приходить?

– Действительно, зачем? Приходи, как привык…

Она легко перешла на ты.

– Кстати, тебя не было на раскопе прошлым летом? Кого-то ты мне напоминаешь, – на мгновение задумалась она, приставив расческу к подбородку.

– Прошлым летом я был немного занят: годовщина свадьбы, адюльтер, бракоразводный процесс, дележ совместно нажитого имущества…

– И много его было?

– Имущества? Стандартный набор. Квартира, машина, дача…

– И где ты теперь живешь?

– У друзей, знакомых, бывших сослуживцев и добрых женщин. А если серьезно – у меня однушка в малосемейке. Мне одному и этого достаточно…

Юля не стала делиться подробностями своей личной жизни. Зато Аля рассказала о себе все. Что касается интимно-семейной стороны дела, то первый ее муж медленно запрягал, но быстро ездил, второй быстро запрягал, но никуда не ехал, третий ездил исключительно налево. Со всеми пришлось расстаться. Не повезло женщине…

– И вот когда это меня окончательно доконало я говорю своему бывшему: все, хватит, подаю на развод! И знаешь, что он мне сказал? «Хорошо, милая. Я пока футбол досмотрю…» Вот сволочь! А на прощание выдал: «Ну нет среди уборщиц стюардесс!» Вот ведь гад!

Она тараторила без умолку, а когда подстрижка была закончена по-свойски предложила:

– Так заходи к нам вечером, одиноким и несчастным.

– Говори за себя, – осадила Алю Юля.

– А что? – возразила Аля Юле.

– Не могу, – сказал Садовский. – У меня – свидание…

Взгляд брюнетки говорил: «Ну и скатертью дорога». От ее приветливости не осталось и следа.