Уроки развращения (ЛП)

— Эй — сказал он, зажав мой подбородок между пальцами так, что я была вынуждена посмотреть на него. — Здесь ничего не случится. Эти парни, они моя семья. Они видели меня с цыпочкой и, наверное, просто хотят поиздеваться надо мной за это. Не беспокойся. Просто позволь мне разобраться с этим в одиночку. Они не из тех людей, которых поймет кто-то вроде тебя.

Что-то промелькнуло на его лице, что-то очень похожее на сожаление, за которым быстро последовал стыд, но он отошел от меня прежде, чем я успела это расшифровать.

Несмотря на дискомфорт, я смотрела на его свободную, вальяжную походку с легким вожделением. Он что-то сказал невысокому, коренастому пожилому мужчине, одетому во все черное с копной белых волос, которые он распустил по всей голове. Они обнялись по-мужски, хлопнув друг друга кулаком по спине, а потом схватили друг друга за шею и сблизили лбы, о чем-то тихо переговариваясь.

Остальные парни держались в стороне, смеясь и перебрасываясь колкостями, с любопытством поглядывая на меня, но держась на расстоянии. Один из парней начал подходить, но рука Кинга согнулась и разжалась — тонкий знак, но наступающий мгновенно послушался.

Я заметила огромные белые, темно-зеленые и черные нашивки на спинах их курток и жилетов и попыталась проглотить свое опасение. Я была права все эти недели назад, когда решила, что Кинг был замешан в чем-то опасном на задней парковке «Бакалеи Мака». Он был членом Мото-Клуба Падших, преступной группировки, которая завладела рынком торговли марихуаной не только в Ванкувере, но и во всей провинции и большей части западной части Северной Америки.

Я была бы дурой, если бы связалась с таким человеком. С преступником. Потому что если Кинг был байкером в «Падших», то именно таким он и был. Я хотела немного оживления в своей жизни, смены Уильяма и нашего современного пригорода, но это не означало, что я была готова к полной анархии.

Я не могла смириться с тем, что еще один человек, которого я любила, попадет в тюрьму и выйдет оттуда настолько испорченным, что станет другим человеком. Я не могла заниматься посещениями, их эволюцией от принудительного веселья до неадекватного молчания и до ничего, потому что в конце концов, когда все стало совсем плохо, мой брат Лисандер отказался разрешить мне видеться с ним.

Мои глаза снова остановились на Кинге, я увидела, как он откинул голову назад и рассмеялся тем смехом, в который я влюбилась на парковке, тем смехом, который стал последним катализатором моего брака. Я едва знала этого человека, то, ради чего он работал, во что верил, чего желал, и все же он уже безвозвратно изменил мою жизнь.

Я опустила взгляд, когда он повернулся и жестом показал мне улыбку и подмигнул, очевидно, сказав что-то обо мне старшему байкеру. Я не хотела, чтобы они говорили обо мне. Я не хотела, чтобы эти разбойники знали мое имя. Я всю жизнь тренировалась быть хорошей девочкой, хорошей женой и женщиной, и я сказала себе, что не собираюсь бросать это ради красивого лица.

Я посмотрела сквозь волосы, чтобы увидеть, как Кинг снова смеется, и застонала.

Чертовски красивое лицо.

— Прости за это, детка. — сказал Кинг, когда его неуклюжие ботинки заполнили мое зрение.

Меня обеспокоило, насколько сексуальным показался мне вид этой мужественной обуви, так непохожей на мокасины моего мужа и туфли — лодочки Sperry.

— Детка? — Его пальцы нашли мой подбородок и подняли его так, что я посмотрела в его удивительные льдисто-голубые глаза. — Ты в порядке?

— Мне нужно, чтобы ты отвез меня домой. Это была ошибка.

Он слегка отпрянул назад, его рот опустился, большое тело стало рыхлым, а затем внезапно напряглось. Я смотрела, как он на мгновение закрыл глаза, как он втянул в себя укрепляющий дыхание воздух. Когда он снова открыл их, я была удивлена настороженностью его выражения.

— Что изменилось за последние три минуты?

Я заерзала, потому что не хотела показаться палкой в грязи, снобистским застанем, которым, очевидно, я была до глубины души.

— Ничего, просто у меня была минута, чтобы понять, что я ошиблась. Я даже не знаю тебя, а это, — я сделала неопределенный жест, — не я.

Его глаза сузились на меня. — Я думал, мы договорились, что лучший способ узнать друг друга — это когда ты сидишь на заднем сиденье моего мотоцикла? Я не отношусь к этому дерьму легкомысленно. На самом деле, я не просил цыпочку прокатиться со мной таким образом за всю свою гребаную жизнь. Так что я спрошу тебя снова, что, блять, изменилось за последние три минуты?

Мой взгляд нервно метнулся по байкерам, собравшимся за его плечом. Они все еще расслаблялись, некоторые из них курили сигареты и пахло травкой, двое из них спорили почти яростно, но потом разразились смехом.

Когда я перевела взгляд на Кинга, его глаза сверкали от ярости.

— Это Мото-Клуб.

Это был не вопрос, но я нерешительно кивнула.