Уроки развращения (ЛП)

Теперь я чувствовала их ревность, тяжелую и горячую, когда наклонялась к Уоррену.

— О, нет — мягко сказала я своему коллеге. — Мне жаль, но я еще даже технически не разведена. Это слишком рано.

Уоррен уже кивал, наклоняясь ко мне с принимающей улыбкой.

— Конечно, я знал, что ты так скажешь. Я могу подождать.

— Правда, я бы не стала. Я была замужем восемь лет, мне потребуется время, чтобы это пережить.

Его брови взлетели вверх.

— Ты не настолько стара, чтобы быть замужем так долго.

Раздражение пронзило меня.

— Ну, я была.

— Ты, должно быть, была маленькой невестой, — пошутил он. — Неудивительно, что у вас ничего не вышло.

Я вздрогнула, потому что его слова прозвучали слишком близко к сердцу. Восемнадцать было слишком рано для замужества, и мои родители должны были знать это, а не культивировать. Они практически передали меня Уильяму, как только высохли чернила на моем школьном аттестате.

Мой телефон громко пиликнул в кармане. Я посмотрела на экран, поблагодарив за отсрочку, пока не увидела сообщение.

Лисандер: На парковке.

Ничего хорошего не могло произойти от того, что мой бывший брат-заключенный бродит по моему месту работы, особенно в такой подготовительной школе, как EBA, где всех оценивали по их богатству и благопристойности.

— Извини, Уоррен. — пробормотала я, не поднимая глаз, сунула телефон в карман и быстрым шагом направилась за угол к парковке.

П — образная парковка была в основном пуста, студенты и преподаватели ушли на обед, и я не знала, есть ли у Лисандера машина или нет. Я стояла возле научного корпуса, щурясь на солнце, пытаясь найти его, когда большая рука схватила меня за плечо и потащила за кусты.

Я издала громкий писк, прежде чем смогла сдержать реакцию, а затем посмотрела на Сандера, когда он поставил меня между собой и стеной.

— Что, черт возьми, ты здесь делаешь? — шипела я.

Мой старший брат скрестил руки на груди и посмотрел на меня. Я не видела его три месяца, но он не сильно изменился. Тюрьма сделала это с ним два года назад. Он никогда не был добропорядочным гражданином, но после шести лет за решеткой он стал таким татуированным и грубым, каким никогда не был раньше. На его руках были шрамы — руках, которые, как я знала, могли создавать прекрасную музыку, и суровые линии между бровями от теперь уже постоянной угрюмости. Для меня он все еще был красив, и до встречи с Кингом я считала его самым красивым мужчиной в мире. Какая маленькая девочка не считает своего старшего брата достойным героем? Особенно когда он буквально спасает твою жизнь?

На его суровом лице появилась небольшая улыбка.

— Я тоже рад тебя видеть, принцесса.

Мое сердце разорвалось, разбившись о мою глупую тревогу по поводу того, что кто-то увидит меня с моим громилой-братом. Я обвила руками его толстую шею и осыпала его лицо поцелуями. Его раскатистый смех прорвался сквозь меня, когда он заключил меня в свои медвежьи объятия.

— Я скучала по тебе. — сокрушенно прошептала я.

— Я тоже по тебе скучал.

Мы обнимали друг друга в течение долгой минуты, прежде чем он осторожно поставил меня на землю. Я держала его руку в своей, потирая большим пальцем мозоли.

— Ты хорошо выглядишь. — сказал он. — Развод никогда не выглядел так хорошо.

— Спасибо — поблагодарила я. — Но мы еще не разведены. Уильям все еще не подписал бумаги.

Лицо Лисандера тут же стало каменным.

— Ни за что, черт возьми.

— Сандер, пожалуйста. — я положила свою руку на его руку, чтобы успокоить его, потому что не было никого более непостоянного, чем мой брат. — Не волнуйся об этом. У меня все очень хорошо.

Он пристально посмотрел на меня на секунду, прежде чем отрывисто кивнуть.

— Похоже на то. Нашла себе шикарную работу учителя в шикарной школе. Думал, ты не захочешь вернуться в школу?

— Мне нужны деньги для этого. Но пока я счастлива здесь, правда. Другие учителя были очень приветливы, и дети хорошие, очень смышленые.

— Как у тебя с деньгами? — спросил он, переходя сразу к сути своего визита.

Я прикусила губу. Когда Лисандер заговаривал о деньгах, никогда не было легко сказать, собирается ли он просить или предлагать их.

— Скажи мне. — приказал он.

— У меня все хорошо, дорогой. Я купила маленький домик у воды. Его нужно немного подправить, но все в порядке.

— Мебель есть?

— Немного. — заверила я его, слегка пожав плечами и улыбнувшись. — Я перетащил кое-что из нашего склада, прежде чем переехать сюда.

— Твои мама и папа помогают? — Он всегда говорил «твои» родители, хотя по крови они были его, как и мои. Он не разговаривал с ними годами. Последний раз, когда они говорили, запечатлелся в моем мозгу: лицо отца, когда он кричал на Лисандера за то, что тот направил меня по ложному пути, вместе с ним и рыданиями матери. Теперь они даже не упоминали Сандера. Он был для них хуже, чем мертв. Как будто его никогда не существовало.

Поэтому я поняла, почему он назвал их моими, а не своими.

Я осторожно пожала плечами, потому что не хотела, чтобы он впал в ярость, как, я знала, он бы сделал, если бы почувствовал, что кто-то обидел меня, даже если это были мои собственные родители.