Уроки развращения (ЛП)

Я напряглась. Конечно, он мог подслушать наш тихий разговор, и Луиза знала, что у нас есть аудитория, поэтому она не стала бы говорить ничего, что не хотела бы услышать, но я все равно подумала, что с его стороны было невежливо подслушивать.

Поэтому я так ему и сказала.

От его мягкой усмешки у меня по коже побежали мурашки.

— Не буду врать, детка, я использую любую возможность узнать о тебе побольше, чтобы стать ближе.

— Кинг — тихо запротестовала я, все еще глядя, не отрываясь, на свои бумаги.

— Пришлось отдать Келси Хопкинс двадцать баксов, чтобы узнать, как ты пьешь свой гребаный кофе. Это стоило того, чтобы увидеть, как ты смакуешь каждый глоток. Заставило меня задуматься о том, как ты будешь смаковать меня, если я когда-нибудь окажусь рядом с тобой.

Черт возьми, почему он должен быть таким милым и сексуальным одновременно?

Я наконец подняла на него глаза и увидела, что он наклонился вперед в своем кресле, предплечья на коленях, рука лежит между бедер, голова наклонена вниз, но глаза подняты вверх, чтобы он мог смотреть на меня из-под золотых бровей, его глаза голубые и чистые, как тундра. У меня перехватило дыхание при виде всей этой красоты в одном мужчине.

— Вот они. Мне не хватало этих твоих глаз цвета виски. — тихо сказал он.

Мы оба знали, что к нам могут подойти. Было уже поздно, чуть позже пяти часов, но ученики еще шли домой с музыкальных и спортивных занятий, учителя слонялись над незаконченными контрольными. Это придавало моему классу интимность, которую я никогда не испытывала раньше, наше тайное влечение делало романтичными и уютными даже ряды металлических и деревянных парт, учебники на полках вдоль задней стены и мой стандартный стол из желтого дерева.

— Ты не можешь говорить мне такие вещи, Кинг. — сказала я, совершенно без убеждения, потому что я была плохой женщиной в футляре хорошей девочки.

— Я не собираюсь останавливаться, Крессида. — ответил он.

Я втянула воздух и задержала его, когда он развернул свое длинное тело и направился к двери в класс. Он поймал мой взгляд, когда медленно повернул замок, задернул тонкую бумажную занавеску на маленьком окошке в двери, чтобы никто не мог войти, и выключил искусственное освещение, так что комнату освещали только пастельные оттенки заходящего солнца.

Мое учащенное дыхание и громкое тиканье часов на доске позади меня были единственным саундтреком к моему соблазнению, когда он подошел к моему столу и склонился над ним. Мой взгляд остановился на сухожилиях его предплечий, на том, как голубой цвет его закатанных рукавов делал волосы на руках похожими на чистое золото, а кожу — на другой оттенок того же цвета.

— Ты смотришь на меня, как на короля. Даже не можешь этого скрыть. — сказал он, и его голос был наполнен благоговением, как будто то, что я считаю его красивым и хорошим, было для него немыслимо.

Я нахмурилась.

— Твоя самонадеянность затуманивает твои суждения. Я смотрю на тебя как на способного и умного студента, которым ты и являешься.

Он скорчил гримасу, его губы искривились, как будто в них была заключена тайная неуверенность, которая хотела вырваться наружу.

— Ты сомневаешься, что ты умный? — спросила я, не подумав, потрясенная такой возможностью.

Кинг пожал плечами и откинулся назад, чтобы примостить свою задницу (симпатичную, высокую и упругую, я знала, хотя и старалась не замечать) на край моего стола.

— Нужно быть умным, чтобы попасть в это место. Я работал над собой, чтобы получить оценки и сдать экзамены. Даже пришлось получить специальное разрешение, чтобы присоединиться к программе IB с опозданием.

— Значит, умный. — подтвердила я.

— Конечно.

Я сузила на него глаза.

— Ложная скромность тебе не к лицу.

Наконец, он усмехнулся.

— Не ложная, детка. Я всю жизнь был умным, читал по книге в день с тех пор, как научился читать в шесть лет. У меня тоже есть голова для цифр, и я всегда хорошо разбирался в технике.

Я слышала достаточно от его учителей, чтобы понять, что он преуменьшает.

— Ты немного гений байкеров, да?

Он подмигнул мне, а затем рассмеялся своим музыкальным смехом. Я жила ради того, как двигалось его горло, когда он это делал.

— Неважно. Правда в том, что я знаю, что я умный, да, но если все, кого я когда-либо встречал, так не думают только из-за того, кто мой отец и как я выгляжу, делает ли это меня умным? Без возможности использовать этот интеллект?

Это был действительно хороший вопрос. На который у меня не было ответа.

— Вот почему ты так старался поступить в ЭБА. — сделала я вывод, поражаясь его упорству.

— Мне нужны были варианты — был его ответ.

— Ты — я прикусила губу, отчаянно желая узнать ответ, но понимая, что это выдаст мою руку сердец. — Ты не уверен, хочешь ли вступить в клуб? Или ты уже член клуба? Я не совсем понимаю, как это работает.

Он наклонил голову ко мне.