Уши не трогать!

– Ну если только чуть-чуть.

Ох, не стоило этого говорить. И улыбаться тоже не следовало.

Щеки Вариэля вспыхнули огнем, ладони сжались в кулаки, а глаза подозрительно заблестели. Сопящий, по-детски обиженный блондин вызвал такое умиление, что сама чуть не заплакала.

– Вариэль, зайчик мой, не расстраивайся…

– Зайчик?! – возмутился эльф. – По-вашему, я похож на безобидную зверушку?

– Очень, – не выдержав, призналась я. – Сам посуди: ушки длинные, камзол серый, глазки наивные…

– Что-о-о?

– Зайчик, не сердись, – давясь смехом, сказала я.

Он заткнулся. Пару минут мерил комнату торопливыми шагами и по-прежнему пыхтел. И хотя разум подсказывал, что блондин в ярости, убить в себе веселье так и не смогла.

– Ну, знаете… – пропыхтел ушастик. – Я… Я от вас не ожидал!

– Вариэль, ну прости…

– Нет! – Он резко развернулся, сложил руки на груди. – Я думал, вы честная, искренняя девушка, а вы! Лгунья! Обманщица! Или вы мне все… все, до последнего слова рассказываете, или я… я…

– Сдашь меня?

– Чего?! – Он возмутился так искреннее, что даже интересно стало.

– Так что будет, если не расскажу? – решила уточнить я.

– Я… я… – Блондин задохнулся. Не то от возмущения, не то от осознания собственной дерзости. Видимо, прежде ни с кем в таком тоне не разговаривал, даже в мыслях. – Я вас скомпрометирую! Поцелую! – наконец родил он.

Черт, кажется, я нарвалась на будущего диктатора.

Зажмурилась, вообразила, каково это – целоваться с зайчиком, и снова захихикала.

– Не верите?!

Ушастик сделал пару решительных шагов навстречу, я подпрыгнула. Выставила руки в ограждающем жесте.

– Скажу! Все скажу!

Эльф не расстроился. Кажется, угрозу быть скомпрометированной он считал крайне серьезной. Черт, неужели в этом ордене одни клоуны?

– Вариэль, но вы обязаны пообещать, что этот разговор останется между нами.

– Клянусь, – не задумываясь, выдал сероглазый.

Я пожала плечами – ну раз клянется…

Смех смехом, а желание рассказать правду, поделиться хоть с кем-то было гигантским. Я вдруг осознала, что мне безумно одиноко в этом проклятом длинноухом мире. Я запуталась в хитросплетениях чужих интриг и собственной лжи. И очень, очень устала… И прежде всего от того, что довериться некому.

Так что мечта сероглазого Вариэля была исполнена в лучшем виде. Я поведала обо всем, начиная с встречи с неадекватным наследником короля Георгануса и заканчивая подслушанным разговором. Просветить насчет положения дел в будущем тоже пришлось – куда ж без этого.

Блондин слушал желанную правду молча. Поначалу на хорошенькой мордашке читалось тотальное недоверие, в прищуренных глазах зияла досада. Но чем дальше, тем серьезней и сосредоточенней он становился, а серые глазки все больше округлялись.

В довершение своей исповеди я вынула шпильки, тряхнула головой, позволяя волосам россыпью упасть на плечи.

– Вот, полюбуйся, – горько ухмыльнулась я, заправила волосы за уши.

Блондин, расположившийся в кресле, встал и осторожно приблизился к кровати, на которой обосновалась я. Чуть наклонился и изумленно выдохнул. Я свои ушки не видела, но ощупать успела – выросли примерно на треть.

– Удивительное уродство, правда? – В моем голосе прорезалась боль.

– Они великолепны, – прошептал блондин. – Можно потрогать?

Я сперва кивнула, а уж после вспомнила, чем чреваты подобные прикосновения.

Мама, забери меня отсюда!

Нет, нет, не забирай!

Боже, что это? Почему так невыносимо приятно? Почему в прошлый раз, когда моих ушек касался Орис, ощущения были раз в сто слабее? Мамочки!

– Вариэль!!!

Блондин отпрыгнул, как от бешеной собаки, и ловко спрятал руки за спину. Его лицо при этом вытянулось, глаза превратились в плошки.

Я тоже вскочила, дышать оказалось крайне тяжело. Предательски дрожащие колени едва не отправили в нокаут, но жгучее желание выстоять победило.

Черт, неужели, когда мои пальчики бессовестно исследовали уши Грегора и Ориса, эльфы чувствовали то же самое? Тогда им нужно памятник поставить. Особенно Грегору – живет в современном, развязном мире, но при этом умудрился сдержаться от изнасилования… Ой, о чем я…

– Простите, госпожа Лёля! – жалобно затараторил Вариэль. – Я и помыслить не мог, что ваши… ваши ушки уже обрели чувствительность. Иначе, я бы ни за что… Я бы не сделал вам… Оскорбить вас…

– Цыц! – хрипло приказала я. – Забыли.

Румянец, щедро заливавший щеки белобрысого, плавно перетек на шею. Интересно, а грудь у него тоже покраснела?

– Я… я…

– Цыц!

Дрожащими руками подхватила оставленный для нас кувшин, хлебнула ледяной воды. Зубы свело, зато непомерное возбуждение начало таять. Туман, застилавший глаза, тоже отступил.

– Забыли, – злобно повторила я. – Давай вернемся к делам.

Сероглазый послушно кивнул, чем в очередной раз напомнил прилежного школьника. Шальная мысль – ой, я чуть не изнасиловала малолетку, – едва не взорвала сознание.

– Вариэль, теперь твоя очередь! – чересчур резко выпалила я. – Как ты оказался в обители Шердома?

– Так я… Я просто ехал…

– Хватит заикаться! – Черт, почему настроение упало в Тартар?

– Я…

Сероглазый выдохнул, несколько раз прошелся по комнате. Тоже хлебнул из кувшина, напрочь проигнорировав чашку.