Усоногий рак Чарльза Дарвина и паук Дэвида Боуи. Как научные названия воспевают героев, авантюристов и негодяев

Мы живем в мире, в котором новые эпидемии передаются насекомыми (а также клещами или червями), – а мы даже не знаем, сколько видов насекомых (клещей или червей) могут служить переносчиками. Мы живем в мире, в котором изменение климата из-за выброса углекислого газа угрожает самой нашей жизни и где именно зеленые растения и водоросли в наибольшей степени способствуют выведению углекислого газа из атмосферы, – а мы даже не знаем, сколько видов растений и водорослей существует на Земле. Биоразнообразие планеты – ключ к открытию новых лекарств, выведению устойчивых к вредителям сельскохозяйственных культур и многим другим полезным вещам, но, как ни парадоксально, это разнообразие в основном не изучено. Конечно, простой подсчет видов не решит мировых проблем, но, чтобы их решить, нужна научная база, и более или менее полный перечень биоты Земли – как раз та основа, которой мы не можем позволить себе пренебречь. Открытие новых видов не считается такой уж престижной областью науки (в отличие от космонавтики или биомедицинских исследований), и это неправильно. Эта область не считается также достойной государственного финансирования. Музеи и таксономические исследования во всем мире постоянно не получают достаточного финансирования (иногда это приводит к трагедиям вроде утраты коллекций Национального музея Бразилии из-за пожара). Деньги, поступающие от продажи прав на названия, не могут решить проблему привлечения внимания общественности к такому важному делу, как изучение и перепись биоразнообразия Земли, но это, конечно, лучше, чем ничего.

Что необходимо для того, чтобы закончить работу по открытию видов – определить и назвать все виды живых существ Земли? Это огромная, но вполне выполнимая работа. Для этого потребовались бы масштабные инвестиции в обучение большего числа систематиков, в создание для них университетов, музеев или других рабочих мест, а также в исследования и размещение полученных коллекций. Первые серьезные призывы провести всеобъемлющую инвентаризацию биоразнообразия прозвучали в 1980-е гг., когда Эдвард Уилсон подсчитал, что если нам предстоит открыть 10 млн видов, то для завершения этой работы потребуются усилия примерно 25 000 систематиков. Если вам кажется, что это неправдоподобно огромная толпа людей, вспомните, что в одной аэрокосмической отрасли только в корпорации «Боинг» работает более 45 000 инженеров и около 100 000 других сотрудников[91]

. Проект уже почти запустили в начале 2000-х гг., после обсуждения за деловым обедом в Сан-Франциско. Натан Мирвольд, недавно покинувший пост технического директора Microsoft, искал проекты, нуждающиеся в финансировании, которое он и его чудовищно богатые коллеги могли бы предоставить. Среди этих проектов было и предложение Уилсона по переписи видов. В 2001 г. был создан «Фонд всех видов» (All Species Foundation) с целью финансирования этой переписи, которую планировали провести в течение 25 лет, потратив на это от $3 млрд до $20 млрд. У фонда были офисы, штат сотрудников и первоначальный капитал, но в 2002 г. лопнул пузырь доткомов. Последовавший кризис принес $5 трлн убытков, и эра легких денег, за счет которых можно было бы финансировать перепись видов Земли или какой-либо другой проект подобного размаха, по всей видимости, закончилась. «Фонд всех видов» прекратил свою деятельность.

Можем ли мы начать все сначала и наконец завершить перепись видов Земли? Исследование Фернандо Карбайо и Антонио Маркеса недавно показало, что для животных эта работа обойдется примерно в $260 млрд. Эта оценка намного выше, чем та, которую предлагал «Фонд всех видов», но она гораздо более обоснована и сопровождается осторожной попыткой оценить всю научную инфраструктуру, которая потребуется для подобного проекта. И все же, вероятно, даже этого не хватит. Карбайо и Маркес предположили, что существует 5,4 млн еще не описанных видов животных, но их может быть и гораздо больше. К тому же они не сделали соответствующие расчеты для растений, грибов и микробов. Если мы утроим и немного округлим результат, получится около $800 млрд, чтобы выявить, описать и дать названия всем живым существам на Земле. Это, конечно, огромные деньги, в три раза превышающие расходы на программу «Аполлон» и более чем в четыре – расходы на Международную космическую станцию. Но ничего невозможного в этом нет. Так как придется готовить новых систематиков и создавать новые учреждения, то в одночасье такое осуществить невозможно, поэтому давайте представим, что это будет программа, рассчитанная на 20 лет, в которую будет ежегодно вкладываться по $40 млрд. Сорок миллиардов долларов – это меньше половины мирового объема продаж кофе, меньше четверти суммы, которую мы все тратим на покупки на Amazon, и меньше 2,5 % мировых военных расходов. Другими словами, полная перепись биоразнообразия Земли была бы легко достижима, если бы все этого очень захотели. Просто такой выбор мы сами пока не сделали.