Усоногий рак Чарльза Дарвина и паук Дэвида Боуи. Как научные названия воспевают героев, авантюристов и негодяев

На Мадагаскаре исчезновение видов – не теоретическая концепция: волна вымираний началась здесь сразу после заселения острова людьми еще 2000 лет назад. Первыми жертвами стали впечатляющие гиганты вроде больших ленивцевых лемуров (самый крупный весил 160 кг, почти как горилла) и эпиорнисов, «слоновых птиц» (некоторые весили до 700 кг и достигали 3 м в высоту). И те и другие вымерли – скорее всего, были истреблены людьми – около 1000 лет назад. За ними последовали десятки других видов, больших и малых. Среди них, конечно, были и те, что носят имена в честь людей. Возьмем, например, мадагаскарскую кукушку Делаланда, Coua delalandei

. Это название ей дал в 1827 г. голландский зоолог Коэнраад Темминк в честь Пьера-Антуана Делаланда. Делаланд (1787–1823) был французским естествоиспытателем, который совершил двухлетнюю экспедицию в Южную Африку с целью сбора образцов. Он прислал в парижский Музей естественной истории больше 19 000 образцов африканской флоры и фауны. Среди них были 2000 птиц, 10 000 насекомых, 6000 растений и полный скелет 23-метрового южного гладкого кита, тушу которого Делаланд препарировал два месяца, несмотря на «ужасающую вонь и опасность заразиться»

[101]

. Как ни странно, по утверждению Темминка, Делаланд нашел и образец кукушки, в будущем получившей его имя, но это кажется маловероятным. Делаланд собрал много образцов птиц, но мадагаскарские кукушки обитали только на острове Нуси-Бураха у северо-восточных берегов Мадагаскара, а в отчете Дедаланда о южноафриканских экспедициях ничего не говорится о посещении этого острова. Возможно, в конце концов он побывал бы на Мадагаскаре и увидел бы свою кукушку, но его жизнь оборвалась: всего через три года после возвращения из Южной Африки он умер в своем любимом музее в возрасте 37 лет. Оборвалась и жизнь кукушки. К 1850 г. вырубка лесов, чрезмерная охота и появление крыс в Нуси-Бурахе привели к вымиранию этого вида, и теперь птицы, носящие имя Делаланда, представлены только в виде костей. Имя «Мадам Берта» пока что увековечено в названии живых существ из крови и плоти, в блеске их глаз и чирикающих звуках в лесу, по крайней мере на момент написания этой книги. Но нет никакой гарантии, что ее мышиный лемур не исчезнет с лица земли вслед за кукушкой Делаланда.

Гарантий на их спасение нет, но есть надежда. Проблема сохранения биоразнообразия Мадагаскара вызывает широкий общественный резонанс. Экотуризм стал играть важную роль в экономике страны, обеспечивая финансовые ресурсы и создавая стимул для сохранения природных территорий и населяющих их существ. Деньги на защиту природы хлынули в страну, и природоохранные организации по всему миру предпринимают усилия по спасению мышиного лемура мадам Берты и его соотечественников. На Мадагаскаре действуют и организации, которыми руководят или в которых работают местные защитники природы, учившиеся у мадам Берты или ее бывших студентов. Научные исследования продолжаются, и сегодня малагасийские ученые и их коллеги со всего мира работают в тесном сотрудничестве. И в этом опять же проявляется влияние мадам Берты: многие из малагасийских участников исследований учились у нее, а некоторые иностранные участники начинали свою деятельность на Мадагаскаре при ее содействии. В результате на Мадагаскаре каждый год обнаруживаются новые виды, а о ранее известных мы узнаем все больше и больше. И то и другое крайне важно, потому что все попытки сохранить виды без знания их природной среды обитания, распространения и поведения сродни блужданию в темноте на ощупь. Природа Мадагаскара, его флора и фауна все еще находятся под серьезной угрозой, но мы знаем, что нужно делать, и уже приступили к работе. Если мы добьемся успеха – и мышиные лемуры мадам Берты будут щебетать в сумерках еще много лет и веков, – это будет во многом благодаря энтузиазму и энергии самой мадам Берты, которая оставила нам в наследство не только научные труды, но и множество подготовленных специалистов.

Так что в названии Microcebus berthae кроется множество смыслов. Оно рассказывает нам историю о мадам Берте и ее наследии, о том, как она связана со «своим» мышиным лемуром и с учеными – малагасийскими и западными, которые дали ему научное название. Ее историю можно рассказывать каждый раз, когда упоминается это название, – и это замечательно, потому что история мадам Берты достойна того, чтобы о ней помнили. И она находится в хорошей компании. Тысячи историй скрываются за тысячами латинских названий, в книге мы затронули только малую часть из них. От Сида Вишеса до Ричарда Спруса, от Уильяма Сперлинга до Чарльза Дарвина, от Конрада Исберга до Прасанны Дхармаприйи, от Пьера-Антуана Делаланда до Берты Ракотосамимананы – названия, данные в честь всех этих людей, сплетают мир воедино. Они могут многое рассказать не только о животных и растениях, носящих эти названия, и о людях, в честь которых они даны, но и о мировоззрении и личности ученых, которые эти названия придумывают.