Успенский мост

Дежурил по столовой Илья. Во время обеда он не задал ни одного вопроса, сидели и жевали молча. После еды сильно хотелось курить, но стрелять сигареты у сотрудников Лика не решилась и, накинув куртку, пошла бродить по чёрным асфальтовым дорожкам вокруг санатория. Она даже не подошла к Раисе, чтобы получить задание на вторую половину дня, просто вышла, не сказав никому ни слова.

Снова показался грузовичок, привозивший продукты на кухню. Лика вышла на середину дорожки и преградила машине путь. Водитель, мужичок среднего возраста, раз пять нервно просигналил.

– Послушайте! – прокричала Лика, подойдя к водителю поближе. Но дядька не открыл дверь, даже стекло не опустил. – Вы можете взять меня с собой? Я вам заплачу!

Водитель только рассмеялся, как будто услышал хороший анекдот. Он покатил дальше и завернул за угол здания. Когда Лика дошла до торца, машина уже исчезла, и как именно она скрылась, снова осталось непонятным.

– Хоть бы сигарет привёз, – пробормотала Лика, рассматривая бетонную стену забора. Взгляд натолкнулся на Кристину и двух её приятельниц-медсестёр, которые неподалёку тихо что-то обсуждали.

Пока Лика перетаптывалась возле круглой клумбы, соображая, где бы раздобыть сигарет, со стороны подружек донёсся наглый хохот. Взгляды Кристины и её коллег становились всё назойливее и пренебрежительнее, а реплики о «мужской причёске», «хамстве» и «костях да коже» – всё громче.

Завязав в памяти узелок поквитаться как-нибудь с этими курицами (благо, в этом дурдоме, кажется, полно возможностей), Лика потихоньку двинулась в сторону кухни. Светлая металлическая дверь оказалась приоткрыта, так что удалось прокрасться внутрь, не привлекая к себе лишнего внимания.

По сторонам узенького коридорчика в небольших нишах виднелись проходы в кладовые. В одной тёмной комнатушке, куда сунулась Лика, на полках стояли бутыли и канистры, в другой лежали мешки, третья оказалась холодильником. От вида развешанных там на крюках красных мясных туш захотелось влепить кому-нибудь звонкую затрещину. Желательно Кристине.

Ещё одна тёмная каморка с металлической оцинкованной дверью оказалась открытой. В тусклом свете из коридорчика Лика рассмотрела синие пластиковые бочки.

В общем, ничего занимательного, вроде бы обычные кладовые. Лика уже приготовилась развернуться и по-тихому уйти, но услышала голоса, доносившиеся оттуда, где в конце коридорчика зиял светлый проход в кухню.

– Мы не разламываем ко-ости, чтобы встряли в глотке го-остя…

Разобрав слова, которые напевал то ли женский, то ли мужской хриплый голос, Лика замерла.

– Чтоб никого он не трави-ил, мы ему положим гни-иль… – Дальше раздался чавкающий шмяк.

– А теперь, уважаемые дамы и господа, прошу внимания! Представляем вам коктейль «Ароматный»! Из сгнивших овощей выжимаем сок, вот так, добавляем белизны, подпорченной кровушки, слитой из мясных туш, марганцовочки, приправляем ароматизатором. Что лучше – «Жидкий дым» или «Клубника»? Пусть будет «Клубника». И заправляем всё это великолепие диоксидом серы. Смешать, но не взбалтывать.

Дальше раздался раскатистый хохот нескольких голосов.

– А как тебе вот это? – спросил женский голос, а потом мелодично, будто профессионально, запел: – Всё стало вокру-уг ядовито-зелёным, везде закипе-ела моя кислота…

– Почему твоя?

– Не знаю. Чтобы в рифму было.

– Она не твоя, а их, – уже серьёзно сказал первый хриплый голос, по-прежнему оставаясь неясным – мужской или женский. – Что заслужили, то и получают. Что посеешь, то и пожнёшь. Нет, не так – что посеешь, то и пожрёшь. Наш девиз. Да, кстати, что там с рыбой?

– С дохлой? Которую у химкомбината выловили?

– Угу, – сказал первый голос под глухой удар.

– Полная кладовая.

– Эт хорошо. Значит, ещё долго будет её есть на завтрак, обед и ужин. Пока всю не съест, отсюда не уедет. Умеешь рыбу отравить – умей её съесть.

– Бумеранг? – спросил певческий женский голос.

– Можно и так, – согласился другой. – О, можно новое блюдо придумать – «Бумеранг».

Что планировалось включить в состав нового блюда, Лика слушать не стала. Отлепилась от стены и на негнущихся ногах вышла на улицу. Услышанное никак не хотело складываться хоть в мало-мальски понятную схему. Какие кости? Что ещё за кислота? Причём здесь отравленная дохлая рыба? Даже если люди здесь с отклонениями, кислоту они пить явно не будут. Или будут? В памяти всплыла лиловая жидкость, которую из чайника разливали по стаканам.

Да не может быть. Никак не может. Человек же просто не выживет после кислоты. И тут в памяти всплыла Мажорка, лицом вниз покачивающаяся в бассейне. А потом пришедшая в столовую.

– Вот ты где. Пойдём-ка со мной. – Вездесущая и неотвратимая Раиса без разрешения подхватила Лику под локоть и повела к зданию. – Сегодня надо помыть полы в тренажёрном зале, душевых и раздевалках.

– Бассейн не надо почистить? – спросила Лика, вырывая руку. Хорошо, хоть оцепенение прошло.

– Нет, бассейн не нужно. – Раиса на тон замечания даже внимания не обратила.

– Да сколько можно! Что это за место вообще?! – Внутри разрастался клокочущий вихрь, не находивший выхода.