Уставшая от любви

Но вот чисто зрительно мы с ним не смотрелись как пара. Я из-за своей комплекции выглядела старше лет на десять и могла бы сойти за молодящуюся мамашу. Вот это меня убивало.

Странное дело, но с Сережей ничего подобного не происходило. Да, я не подходила ему, скажем, по эстетическим параметрам, но никогда не выглядела как мать.

В своих мечтаниях, «избавившись» от мужа, я всегда оказывалась в объятиях Юры, но счастья при этом не испытывала. Должно быть, я сразу же как бы заболевала страхом разоблачения, и пусть это была всего лишь игра моего воображения, исключительно мои фантазии, тем не менее на душе у меня кошки скребли, мне было плохо, страшно, меня охватывала паника. Я боялась привидений, боялась, что Сережа будет являться ко мне призраком.

И вот его теперь нет, Сережи. Нет ни страха, ни паники, вообще ничего нет, кроме желания, чтобы Юра не отрывал своих волшебных нежных пальцев от моих волос. Я с макушки до кончиков пальцев покрылась мурашками. Мне было хорошо. И так длилось до тех пор, пока не позвонила Катя.

– Представляешь, Юры нигде нет, – сказала она в трубку. – Ни дома, ни у меня. И телефон его молчит.

Я включила динамик, чтобы Юра мог слышать, что говорит его тетя.

– Переживаю я за него. Что, если он все-таки встречается с той актрисой? Ну, ты знаешь, рыжая такая, аппетитная. Парень-то он молодой, природа свое требует…

– Отпусти ты его, – сказала я, протягивая руку и ласково касаясь Юриных губ. – Пусть себе живет, как хочет.

– Ладно, может, ты и права. Он уже большой мальчик. А ты как?

– Сносно. Думаю, что до меня еще просто не дошло, что произошло. Словно мои мозги на время выбросили белый флаг, сдались. И нервы кто-то отключил.

Я прикрыла глаза, чувствуя, как начинаю возбуждаться. Рука Юры медленно, змеей, опустилась в вырез широкого домашнего платья…

– Ты извини, что я тебя побеспокоила. Да, вот еще что. Ты без меня ничего не предпринимай насчет похорон, приеду помогу тебе. Для тебя сейчас главное – это твое душевное здоровье, поняла?

– Поняла.

– Ну тогда ладно, я потом перезвоню. Целую.

Я отключила телефон, бросила его на ковер. Юра перевернул меня на спину и принялся покрывать мое лицо, плечи и грудь поцелуями.

И вот в какой-то момент я вдруг поняла, что никогда, никогда больше я не увижу моих драгоценных зеленых глаз, не прикоснусь губами к губам моего Сережи, не обниму его, не прижму к себе, не пройдусь с ним по красной ковровой дорожке, его словно и не было!

Я открыла глаза. Юра склонился надо мной.

– Какие у тебя серые глаза… – прошептала я и, протянув руки, обняла его. И вдруг словно кто-то другой внутри меня, внимательно следящий за всем происходящим в моей жизни, сказал моим голосом: – Юра, ты напомни мне, пожалуйста, позвонить в ландшафтную фирму и отменить обслуживание моего сада в Лобанове с сегодняшнего дня.

7

Я решила попытаться выяснить что-то сама у тех людей, с которыми был дружен мой муж. Его друг Вик Михайловский согласился встретиться со мной в «Мопра» в двенадцать часов, на следующий день после того, как нашли тело Сережи.

Высокий, худой, упакованный в голубой джинсовый костюм, в оранжевых сандалиях на босу ногу, с копной светлых (явно крашеных) волос, сорокалетний актер выглядел довольно молодо.

– Привет, Витя, садись. Поешь?

– Не откажусь. С самого утра на ногах, только с телевидения, где меня, кстати, расспрашивали тоже о Сереже.

– И что же ты им рассказал?

– Да что я могу рассказать? Как о друге сказал, вот и все.

– А мне теперь, когда его нет, расскажи, как его жене. Подробно, все, что знаешь. Это важно. Ты же хочешь, чтобы мы поскорее нашли его убийцу?

– Убийцу?

– Ты мне расскажешь все, что знаешь?

– Я все расскажу. Но ты готова все это выслушать?

– Надеюсь, он не был геем?

– О нет, что ты!

– Тогда валяй. Я уже столько всего наслушалась. Только, прошу тебя, не передавай мне всего того, что говорили и говорят обо мне сейчас за моей спиной. Это не имеет отношения к делу.

– Я не знаю, что ты имеешь в виду…

– О том, что говорят обо мне ваши женщины, актрисы…

– А, вон ты о чем. Нет, упаси бог! Наташа, дорогая… Я только не понял, о каком убийце идет речь.

Я смотрела на него, и в какой-то момент мне показалось, что передо мной сидят два Михайловских. Я поспешно сделала большой глоток вина.

Принесли салат, гренки. Михайловский, на удивление, даже не посмотрел на еду.

– Наташа, но все говорят, что Сергей застрелился сам.

– Как это?

– У Леньки, актера нашего, ты его знаешь, отец служит в органах, большая шишка, он сказал, что на пистолете только отпечатки Сережиных пальцев. А еще он сказал, что рядом с трупом якобы нашли пачку фотографий, где изображена ты и другой мужчина… Так что по версии официальных органов Сергей застрелился сам, как бы из ревности…

Я судорожно хихикнула.

– Что за бред? Какие фотографии? Какое еще самоубийство? Его убили, застрелили! И не было никаких фотографий! – Я почувствовала, как щеки мои запылали.