Утерянное Евангелие. Книга 3

Конница из шестерых дружинников Ижберна подъехала к Глебу. Всадники спешились, один из них принял лошадей, остальные окружили молодого мужчину. Тот был без оружия, так что они просто держали наготове византийские булавы и мечи-гладиусы, будто издеваясь, и не пускали их в ход. Всадник в полусферическом шлеме с защитной маской из мелкой кольчуги, который отдавал команды, подъехал к толстому дружиннику Бориса, будто собираясь поприветствовать его:

– А-а! Фарлоф, дружище! – с этими словами он взмахнул печенежской саблей и снес несчастному голову с плеч.

Обессиленный Борис, лежа на носилках, отвернул голову от невыносимости увиденного. Но и по другую сторону носилок напавшие на них варанги вязали верного угрина Дьердя.

Предводитель отряда снял шлем. Он брил бороду и усы по византийской моде, поэтому Глеб не сразу понял, что перед ним почти ровесник его отца, князя Владимира.

– Так это младший сын цесарицы Анны? – спросил Ижберн и приказал своим бойцам: – Дайте ему меч!

Один из варангов подал Глебу свой клинок, остальные отошли, сделав круг шире. Ижберн вытащил из ножен свое оружие, еще теплое от крови Фарлофа.

Князь пригнулся, выставил вперед цельнолитой ромейский меч и чуть потряс им, приноравливаясь к весу и к рукояти. Ижберн подошел к нему на опасное для себя расстояние, держа свой клинок отведенным в правую сторону так, что грудь шведа была открыта. Глеб нанес по ней рубящий боковой удар слева направо, но не попал, так как Ижберн быстро отпрянул. Раздался издевательский хохот его варангов. Глеб нанес еще один рубящий боковой удар справа налево. Длины меча не хватало, и Ижберн снова без труда увернулся.

Глеб атаковал его колющим ударом, но попал в пустоту и, потеряв равновесие, неуклюже пробежал несколько шагов вперед. Ижберн играл с ним, как с мальчишкой. Когда шведу надоело уворачиваться, он блокировал ход меча князя своей саблей, потом рукоятью нанес сильный тычок в лоб русу, чем поверг его наземь.

Борис смотрел на это избиение своего младшего брата и ничего не мог поделать. Ижберн вложил саблю в ножны и направился к тяжело раненному Борису. Тот принял позу зародыша, сжимая у живота камень из вулканического стекла…

В небе светило лишь две трети луны. Отряд варангов под командованием Ижберна притащил носилки с Борисом и привязанного к лошади Глеба к старому языческому капищу на высоком берегу реки Альты. Сначала на жертвенном алтаре под звериные кличи жестокосердных византийцев секирой отрубили голову угрину Дьердю, затем Ижберн подошел к носилкам с Борисом.

– Как наследник византийского престола, – первым начал тяжелораненый князь, – я имею право выбрать себе смерть.

– Я начальник гвардии цесаря – аколуф, и тоже наделен полномочиями, – возразил ему швед. – И могу это доказать Камнем Мертвых.

– На твоем месте я бы не очень надеялся на Камень, – посоветовал ему Борис. – Он делает непобедимым только человека, которому это начертано судьбой.

– Тебя-то он точно не защитит, – усмехнулся Ижберн, глядя на лежащего князя с высоты своего огромного роста. – Ты умрешь, а русы будут обвинять во всем твоего брата Святополка.

– Ты прав, прав… – согласился Борис. – Только разреши попрощаться с моим младшим братом.

Византийский полководец жестом приказал своим бойцам подвести связанного Глеба к носилкам и отошел в сторону.

– Видишь тот край утеса? – обратился Борис к брату. – Прыгни оттуда в реку.

Глеб посмотрел в темноту за костром и молча показал Борису связанные запястья.

– Возьми это, наконец-то я выковырял его из своего тела, – Борис выпростал из-под плаща окровавленный кулак с зажатым в нем листовидным наконечником стрелы. – Перережешь веревку.

Глеб взял окровавленный кусочек острого металла и тут же принялся резать свои путы, но не удержался и возразил старшему брату:

– Для этого доблесть не нужна, будь у меня мой меч, я бы убил его!

– Он убьет тебя в два счета… – с горечью ответил Борис. – Доберись до Новгорода, скажешь Ярославу о Камне Святого Климента.

– Я убью Ижберна! – горячо прошептал Глеб.

– Когда-нибудь да… – согласился Борис и бессильно откинулся на спину. – А сейчас живи! Учись быть правителем. Потом отберешь у Константина византийский трон, как учила нас мать. Он его недостоин. Но пока Константин цесарь, он может побеждать… Найди Ярослава… Встретимся на том свете.

– Эймунд и Рагнар! – донесся до них голос Ижберна. – Прикончите старшего, а младшего тащите сюда!

Аколуф повертел в руках плинфу из черного вулканического стекла, так и не поняв, зачем она сдалась императору, и бросил ее на меха рядом с остальными трофеями: оружием и доспехами убитых ростовских дружинников.

– Подожди… – шепнул Борис младшему брату. – Подожди, пока они будут смотреть на меня.

Два варанга подошли к носилкам и сказали Глебу:

– Смотри, как будет умирать твой брат, следующая очередь – твоя!

Варанги достали мечи-гладиусы из ножен и резкими тычками сверху вниз закололи наследника киевского княжеского престола и византийского цесарского трона. В этот момент Глеб вскочил и бросился к трофеям.

– Он убежал, – крикнул Рагнар.