Утоли мои печали

– Вот что, Глашенька, – распорядился Петр. – Идемте, соберем ваши вещи и перенесем к нам.

– Как – к вам? Так же нельзя? – поразилась девушка.

– А как можно? – серьезно спросил он.

– Я же вас не знаю, – растолковывала она.

– Меня зовут Петр Акимович Вершинин, а это моя мама Полина Георгиевна. Теперь вы нас знаете, – и так же серьезно спросил: – Замуж за меня пойдете?

– Замуж? – ахнула она, совершенно растерявшись.

– Замуж, замуж, – кивнул он и вдруг улыбнулся: – Я очень удобный муж буду, Глашенька, меня почти не бывает дома. Так что, пойдете?

А она вдруг заплакала. Всерьез. Спрятала лицо в ладонях и заплакала.

Петр расстроился совершенно, оттого, что ему казалось, да что там казалось! Он был уверен, что она просто обязана почувствовать, так же как и он, это их родство и близость душевную, а она вот в слезы.

Испугалась, что ли? Потому и спросил недовольным, строгим тоном:

– Ну, что?

– Я пойду, пойду, – торопливо ответила она, вытирая слезы тыльной стороной ладошки.

– Куда пойдете? – не понял Петя.

– Замуж, – удивилась она вопросу, подняла заплаканное лицо, посмотрела на Петра расширившимися от переживаний глазами и испугалась: – Или передумали?

– Ох, господи! – тягостно вздохнул Петр, привлек ее к себе, взяв за плечи, и обнял, уткнувшись подбородком ей в макушку.

На следующий день они пошли в загс, где Петра и Глашу записали мужем и женой.

Как рассказывала Глашенька, Петю она приметила сразу и выделила особо, как только увидела первый раз во дворе. Он тогда шел с сосредоточенным, задумчивым видом торопливым размашистым шагом и не замечал никого и ничего вокруг. Глаша расспросила семью, в которой жила, и соседей о нем, узнала, кто этот молодой человек, и про его папу ей рассказали, что он раскрыл целую сеть настоящих иностранных шпионов и его за это убили. Про это на похоронах Акима Лукича говорил торжественную речь майор из Комитета.

А когда они столкнулись в арке, Глаша так обрадовалась и надеялась, и ждала, что Петр заговорит с ней, поздоровается и… но он только улыбнулся и, извинившись, пошел дальше своей стремительной походкой.

Вот такая романтическая история.

В сорок девятом, в тридцать лет, Петр Акимович защитил докторскую диссертацию и поступил на работу в закрытый НИИ, где вошел в научную группу, разрабатывающую агрегаты и механизмы для атомной промышленности, тогда находившейся лишь в начале своего пути и ориентирующейся исключительно на военное направление.

Глафира Сергеевна, работавшая всю войну в госпитале, после замужества тем же летом поступила в университет на исторический факультет и, к невероятному счастью Полины Георгиевны, со специализацией по русской истории, пойдя таким образом по стопам Акима Лукича.

В сорок восьмом году у Пети с Глашей родился первенец – Васенька, замечательный, здоровый и умненький мальчик.

В пятидесятом году Глаша окончила университет и поступила работать в Исторический музей. А в пятьдесят втором родилась дочка Алевтина.

Понятное дело, что никто дома не сидел, все работали: и Полина Георгиевна, и Глафира, не говоря уж про Петра Акимовича. Так что детки росли как у всех – в яслях и садиках, за исключением того, что первые месяцы после рождения Аленьки молодые родители нанимали няню.

В пятьдесят четвертом Глафиру Сергеевну повысили, и она стала начальником одного из отделов Исторического музея. Руководство предлагало ей параллельно заняться наукой, защитить диссертацию и вообще начать думать о своем карьерном росте, отмечая ее как талантливого молодого специалиста.

Но в пятьдесят пятом году Глафира родила третьего ребенка – сыночка Павлушу – и столкнулась с некой жизненной проблемой.

Петру Акимовичу было тридцать шесть лет, он невероятно много работал, считался одним из перспективнейших молодых ученых, к тому же был засекречен по самое горло, и семья его почти не видела. Но Глаша стала замечать, что муж, когда бывает дома, выглядит уставшим и не обихоженным каким-то: одежда мятая, сам измученный, осунувшийся. На все ее вопросы о самочувствии он махал рукой, отшучивался и говорил, что сейчас очень важный проект делают, вот закончат, тогда и отдохнет и даже к врачу сходит, раз она так настаивает…

Глафира Сергеевна крепко задумалась.

И приняла твердое решение – Петя и дети важнее всего! Вернее, по приоритетам чуть по-другому: Петя первым и самым главным пунктом, а дети уже после мужа.

Она позвонила человеку из Комитета госбезопасности, который курировал ученых Петиной лаборатории, и попросила его о разговоре.

Товарищ приехал сразу же после звонка, и она за чашкой чая, который предложила гостю, высказала ему все свои опасения по поводу здоровья мужа и того, что он отказывается обследоваться, а она подозревает у него начало тяжелой болезни. А еще сообщила, что намерена уволиться с работы и вплотную заниматься мужем, его здоровьем и устройством его быта таким образом, чтобы он мог полноценно отдыхать и трудиться. Ну и детьми, само собой.